Жизнь и бизнес честного лоха в современной России

– Его героиня туристка из России Вера попадает под прицел сицилийской мафии, пытающейся установить тайный контакт с крупным российским бизнесменом, – я читала все твои книги. – «Однако Сицилия стала родиной не только мафии. Этот зеленый, как рожковое дерево, белый, как соляные копи, желтый, как сера, золотистый, как мед, пурпурный, как лава, загадочный остров дал миру не мало выдающихся представителей рода человеческого, начиная с великого Архимеда из Сиракуз». На этом острове твоя героиня встретит любовь.

– Я тронута. Вы цитируете меня наизусть. Когда Вы уехали из России?

– В 86-ом. А твоя первая книга попала мне в руки во время отдыха в Хорватии. Ты, сияя от восторга, одаривала своим произведением соседей по отелю, пляжных знакомых. Когда мне стало известно, что я твоя мать, я по мере возможности отслеживала твою судьбу и даже пыталась помочь тебе начать собственное дело. Помнишь свою поездку в Волгоград?

– Да, конечно. Это трудно забыть.

– Живший в Волгограде сын твоего приёмного отца Глеб Раевский в начале перестройки сделал стремительную карьеру, став президентом коммерческого банка. Игрок до мозга костей, он всегда был готов окунуться в любую авантюру, которая могла потешить его тщеславие. Действуя с размахом, открыл десятки филиалов по всей стране, после чего его банк лопнул.

– Он говорил, что его подставили бандиты. Сначала подталкивали к тому, чтобы он по всей России открывал филиалы. У банка уже не было резервов, а они настаивали. Он не понимал, что им надо, но не подчиниться не мог. После того, как его банк сгорел в буквальном смысле этого слова, Глеба как человека с незапятнанной репутацией ввели в совет директоров одного из новых коммерческих банков, но через какое-то время его председатель сбежал с активами за границу. Глеб отсудил право на землю, где был его банк, и снова начал с нуля, то есть с простого ломбарда.

– Но дело его процветало, так что он надеялся в ближайшем будущем снова оказаться в списке миллионеров города Волгограда.

– После того, как Глеб отстроил заново дом в центре города, он пригласил в гости меня с Оксаной. Ей было тогда тринадцать. Мы часто путешествовали вместе по России. Бывали и за границей, и это было счастливое время. Однако ни я, ни девочка не могли предположить, что именно в Волгограде нас ждут самые невероятные и опасные приключения.

* * *

Я долго уговаривала Оксану лететь на самолете, но девочка отчаянно сопротивлялась. Всего несколько дней назад, когда мы занимались на речке рыбной ловлей, прямо над нашими головами стремительно терял высоту маленький одномоторный самолет. Вынырнув из облаков, он неуверенно шел на посадку и через несколько минут врезался в коттедж. Погибли трое. Странное дело – часто, слишком часто мы становились свидетелями катастроф, описанных ранее в моих книгах. В тот день я сообщила Оксане, что закончила роман, в котором описывалась авиакатастрофа, и в ней также погибли трое. Если бы не этот факт, мы бы не наблюдали с таким волнением за странными маневрами маленького самолета.

Эта трагедия стала для меня последним аргументом в пользу отказа от полета – я согласилась ехать на поезде. В воскресное утро мы с Оксаной благополучно прибыли на центральный вокзал города Волгограда. Глеб ждал нас у вагона. При своем маленьком росте он выглядел все же солидно – голова крупная, лохматые угольно-черные брови, излучающие энергию глаза.

Прокатив родственниц с ветерком по городу на своем стареньком «Лексусе», Глеб остановился на одной из центральных площадей и с гордым видом указал на красивое трехэтажное здание.

– Вот мой особняк. На первом этаже – ломбард, на втором мы обитаем с моей Лизой, а третий этаж – для гостей.

Жена Глеба встретила нас радушной улыбкой. Судя по ее внешнему виду, Лиза была женщиной веселой и бесхитростной и обожала своего мужа. Стоило ей взглянуть на Глеба, в глазах тут же вспыхивали лукавые искорки.

Глеб помог родственницам с вещами и проводил в столовую. В комнате, озаренной дневным светом и наполненной свежим воздухом, дышалось легко. Вкусный запах горячих пирожков оседал на кончике языка. На накрытом белой скатертью столе сиял начищенный тульский самовар. «Тик-так, тик-так», – размеренно тикали старинные часы. Глеб разлил по рюмкам виски. За обедом я рассказала брату о том, как несколько лет назад начала писать и как позже у меня развилась способность к озарению и предвиденью многих событий. – Я буквально физически ощущаю, что накануне катастроф рядом со мной находится какое-то невидимое существо, которое знает обо всем, что должно произойти. И кто-то звонит мне и дышит в трубку. Я слышу голос: «Ваш приказ будет выполнен». Думаю, что наш покойный отец имеет к этому прямое отношение. Нам давно казалось странным, что он не пишет мемуаров – ведь он был очевидцем и участником многих событий, у него прекрасный слог, сотни публикаций. И еще – в его альбомах отсутствуют фотографии военного и того периода его жизни, когда, помимо астрономии, он занимался медициной.