Жизнь и деятельность Архиепископа Андрея (Князя Ухтомского)

Род князей Ухтомский происходит от князей Белозерских. В родословной князей Белозерских, находящейся в Бархатной и других родословных книгах, показано, что праправнук Великого князя Владимира Святого, крестившего Русскую землю, Великий князь Всеволод Юрьевич посадил сына своего Константина на княжение в Ростове. Сын того князя, князь Василий, имел сына князя Глеба и посадил его на уделе на Бело-Озере. У правнука оного князя

4

Глеба Васильевича, князя Василия Романовича был внук князь Иван Иванович Ухтомский, коего потомки князья Ухтомские многие, как Российская история показывает, служили Российскому престолу стольниками и в иных знатных чинах и жалованы были от государей поместьями и другими знаками монаршей милости. Все сие доказывается, сверх истории Российской, Бархатною книгою, справкою разрядного архива и родословного князей Ухтомских» (308)*.

Князь Василий Большой Иванович Ухтомский состоял воеводой в Казанском походе 1469 года, где показал «особое мужество» и воинское умение (417; 68); князья Иван Юрьевич и Федор Петрович отличились при взятии Казани в 1552 году; представители рода были воеводами в Полоцком Походе 1551 года, в том же году Ухтомские были отмечены за доблесть, проявленную при осаде Дубровны; в годы Смутного времени сражался с воровскими шайками самозванцев около Хлынова (Вятки) князь Михаил; в 1664 году восемь братьев Ухтомских погибли в бою у местечка Конотоп в битве с поляками и запорожцами. Князья Ухтомские выступили на стороне князя Хованского в годы раскола русской православной Церкви в XVII веке и в дальнейшем семья выражала симпатии старообрядчеству.

Из рода Ухтомских вышел знаменитый русский архитектор Дмитрий Васильевич, основавший в 1742 году Московскую архитектурную Школу и воспитавший таких выдающихся зодчих, как Кокоринов, Баженов, Казаков и др. Наиболее известным из созданного Д.В.Ухтомским является колокольня Троице-Сергиевой Лавры*. В ХГХ веке в роду вновь возобладали военные традиции: дядя будущего епископа Леонид — адъютант Нахимова, впоследствии сам адмирал, оставивший интересные мемуары; две тетки были замужем за морскими офицерами — участниками Севастопольской обороны; другой дядя-адмирал —

* Здесь и далее в дотекстовых и подстрочных ссылках первая цифра отсылает читателя к порядковом номеру цитируемой работы в списке источников в конце книги, вторая указывает ее страницу.

5

участник обороны Порт-Артура. Отец десять лет служил на флоте и пожелал, чтобы оба его сына — Александр и Алексей — учились в кадетском корпусе, который закончил он сам и его братья.

На рубеже XIX и XX веков Ухтомские усиленно занимаются этнографией, по крайней мере, мы находим четырех представителей семьи, занимавшихся этим предметом. Особенно выделяется в этот период Эспер Эсперович Ухтомский — редактор «Санкт-Петербургских ведомостей», этнограф, поэт, публицист: будучи наставником царевича Николая Александровича, сопровождал его в поездке по Дальнему Востоку, о чем написал обширную книгу. Эспер Эсперович поддерживал тесные контакты с еп. Андреем, широко освещал его деятельность на страницах своей газеты и помещал статьи владыки.

Отец — Алексей Николаевич — после службы на флоте некоторое время служил в канцелярии Ярославского губернатора, но, обладая неуживчивым характером и привычкой говорить правду в глаза даже начальству, долго в государственных учреждениях не удержался и принялся за улучшение быта крестьян своего родового поместья в Восломе. Старший сын вспоминает, что «отец ухитрялся так хозяйничать, что аккуратно ежегодно получал убытки и если случалось ему получить неожиданную прибыль, то он своим работникам выплачивал прибавки» (118). Детей своих Алексей Николаевич воспитывал в страхе Божием, сам воспринимая Бога лишь как Владыку Мира. Но дети были благодарны отцу за воспитание в них чувств ответственности и долга.

«Мать Антонина, — вспоминал владыка Андрей, — была идеально добрая женщина... она никогда ни словом ни делом не обидела и мало того — ей приходилось иногда сглаживать и исправлять те резкости в отношении к людям, которые позволял себе отец, и всегда являлась каким-то ангелом-утешителем, общей любимицей... Она чистым сердцем любила Бога Отца и верила просто, что он и ее

* О Д.Ухтомском см. 208, 293, 299.

6

молитвы не может отвергнуть. Это давало ее молитве искренность и напряженность» (1Щ. Известно, что Антонина Федоровна принимала участие в миссионерской работе сына-монаха, жертвовала на создаваемые им монастыри в Казанской губернии, а накануне своей кончины значительную часть состояния завещала Церкви. В сохранившихся отрывках воспоминаний еп. Андрея, составленных, по-видимому, в начале 20-х годов, владыка с особой любовью и признательностью вспоминает свою няню Манефу Павловну — бывшую крепостную, до конца дней жившую в доме Ухтомских: «С ее молитвенного шепота я и выучил свои первые молитвы... запомнил и весь ее запас догматических познаний. Я уже архиереем говорил неоднократно проповеди на темы, заимствованные из мудрых наставлений моей няни» (118).

* * *