Жизнь и деятельность Архиепископа Андрея (Князя Ухтомского)

В годы мировой войны еп. Андрей держался образа мыслей, близкого к позиции либеральной газеты «Утро России» — органа прогрессистов, стоящих в тот период на крайнем левом фланге лояльных режиму партий. Колчак конфликтует с частями чехословаков, которым симпатизирует епископ. В марте месяце 1919 года колчаковский генеральный штаб в «Сводке сведений по контр-разведке» сообщает: «Социалисты-революционеры в блоке с большевиками. Сорганизованы объединенные боевые дружины по Сибирской железной дороге и в крупных центрах... Идет усиленная совместная работа по организации предстоящего весною вооруженного выступления и всеобщей забастовки» (384, 164). Мы, разумеется, ни в коей мере не стремимся выставить еп. Андрея сторонником вооруженных восстаний, но бдительные органы белого движения были обязаны помнить о том, что совсем недавно владыка высказывал надежду на совместную работу с эсерами в деле организации сельских приходских общин.

И последнее. Достаточно выяснено отрицательное отношение епископа к российскому самодержавию, особенно к последнему императору, и он явно не мог сочувствовать культу семьи Романовых, насаждавшемуся в колчаковской армии*.

Вот почему кажется сомнительной формулировка, помещенная в обвинительное заключение по делу патриарха Тихона, характеризующая еп. Андрея как «черносотенного церковного деятеля... бывшего заведующего духовенством

* Цитирование высказываний епископа в антирелигиозной литературе чаще всего небрежно и недоброкачественно. Так, в связи с отношением к самодержавию из статьи в статью кочевала фраза из речи владыки, произнесенная перед открытием Гос. Совещания в Уфе (см. с. 70 нашего очерка), которой давался абсурдный комментарий: призыв к восстановлению династии Романовых в лице великого князя Михаила.

77

армии Колчака и деятельнейшего сподвижника черного адмирала по формированию «крестовых дружин» и «проповеднических отрядов» (381, 111-112). Зная взгляды еп. Андрея, методы его работы, можно утверждать, что он не мог быть апологетом гражданской войны, и верить, в частности, его словам о серьезных разногласиях с «верховным правителем России» (369). С уверенностью можно говорить об этом и потому, что мы располагаем документами, подтверждающими, что и в тот период еп. Андрей руководствовался теми же принципами, которые он провозгласил основой своей деятельности 12 лет назад при наречении его во епископа: «когда устроятся дела церковные, умиротворится смятенный дух народный, когда православный русский народ окружит тесным кольцом своих архипастырей и объединится с ними, когда обновится православная Русь, тогда возвратится мир и радость всей нашей общественной жизни во всей ее совокупности» (16, 1307). Так говорил владыка Андрей 12 лет назад, те же принципы провозглашает в дни братоубийственной войны:

«С кем могут блокироваться приходские советы? Может ли быть блок приходских советов с кадетами? — Невозможно... Возможен ли блок приходских советов с социал-революционерами? Должен оговориться, что эта партия для меня из всех остальных самая близкая. Церковно-приходские советы и партия с.-р. должны составлять единое неразрывное целое...

Что касается русских социал-демократов, то они, вероятно, скоро убедятся, что Церковь для них — родная мать, а не враг, что Церковь открывает для них свои объятия, и что радость человеческая имеет основание не в классовой борьбе, а в братской взаимопомощи...» (250, 29)*.

* Один из наиболее плодовитых аитирелигиозников Борис Кандидов эти слова определил следующим образом: «В лице Ухтомского церковь высказалась за создание союзов от черносотенцев до меньшевиков включительно, и эта желтая коалиция в союзе с иностранными оккупантами по плану мракобесов противопоставлялась советской власти» (250, 30).

78

Формально числясь руководителем духовенства 3-й армии, епископ оставался на своем посту и выполнял долг духовного пастыря, настойчиво пропагандируя идею укрепления церковной жизни. Иллюстрацией может служить выдержка из отчета об итогах Сибирского Поместного Собора, где содержится призыв распространять принятый Всероссийским Собором 1917/1918 гг. приходской Устав и проводить его в жизнь:

«Организовывать приходские союзы, учитывая их влияние на население, составляющее оплот всякой государственности в смысле участия этих союзов в политической и общественной жизни обновленного государства» (238, 32).

Разумеется, режиму адмирала Колчака были чужды подобные общественные организации и потому постановление Сибирского Собора могло вызвать лишь негативную реакцию белого руководства на востоке страны. А о том, что решение Собора вызвано непосредственным влиянием еп. Андрея, свидетельствуют протоколы:

«Что такие союзы могут оказать действительно большое влияние, показывает результат городских выборов в Уфе, где приходы провели 30 гласных из 102», — читаем мы дальше (238, 133).

Итак, в период очередной попытки чисто политического решения проблем страны владыка Андрей продолжает работу, твердо убежденный в примате духовного начала в жизни общества.