Жизнь и деятельность Балтазара Коссы. Папа Иоанн XXIII

— В первый момент я была в ужасе от случившегося, — продолжала слабым голосом умирающая, — но потом успокоилась и решила ничего не рассказывать тебе. Тем более что в ту же ночь я видела тебя с какой-то рабыней. На следующий день я опять встретилась с Джуссиано и по собственной воле отдалась ему. И каждый раз, когда я видела, что ты целуешь другую женщину, я платила тебе за измену изменой с Джуссиано и с… другими тоже. Даже с рабами… мусульманами.

Она не отрывала взгляда от лица Коссы. Стоя на краю могилы, она всё-таки хотела знать, какое впечатление произведет её признание на любовника. Лицо Коссы было непроницаемо.

— У меня становилось легче на душе, когда я изменяла тебе, я чувствовала злорадное удовлетворение. Это помогало мне долгое время жить не терзаясь, как раньше. Я расплачивалась с тобой той же монетой. Я давно мечтала отомстить тебе, и это была моя месть. А если меня уж очень беспокоила какая-нибудь из твоих измен, я облегчала себе душу двойной, а иногда и тройной изменой тебе, Балтазар, я была близка почти со всеми мужчинами из экипажа твоих кораблей и многими, многими рабами… А когда ты стал слушателем церкви, я жила с твоими братьями во Христе, начиная с простых священников и кончая кардиналами…

Тщетно старалась Яндра уловить в лице своего друга хоть тень возмущения. Оно оставалось спокойным и бесстрастным. «Что же это? — спрашивала себя красавица из Вероны. — Что с ним? Ведь он всегда был таким мстительным!» Казалось, он не придаёт никакого значения её словам, а она так страстно ждала этого часа, часа отмщения, самого волнующего в её жизни! А он…

— Меня имели все твои знакомые и друзья, — продолжала она. — Слышишь, Балтазар? Даже Гуиндаччо Буонакорсо. Помнишь, однажды ты пришел к нему и увидел в его постели нагую женщину, спрятавшую лицо? Это была я. Этот безобразный пират был моим любовником. И твой верный друг Ринери Гуинджи, тоже…

Косса, так долго и загадочно молчавший, прервал её:

— Это Ринери сказал тебе, что Има приехала в Пизу?

Умирающая не сделала ни одного движения, только глаза её метнули молнию.

— Да… — сухо сказала она. — Её ты любишь… И этого я особенно не могла простить тебе… В Пизе мне не удалось расправиться с ней… Но говорят, что это удалось в Милане… Она умерла… И пусть я умру, но и её с тобой не будет…

— Ты ошибаешься, — спокойно сказал Косса. — Убийцы, которых ты купила, обманули тебя. Има жива.

Косса встал, прошелся по комнате, снова сел и заговорил:

— Откровенность за откровенность, Яндра. Я давно знаю о твоих изменах. Хотя и не сразу, но я понял, какое средство ты избрала, чтобы отомстить мне! Я чуть не убил Буонакорсо, но добился того, что он рассказал мне все подробности о твоих любовных похождениях… и о Гуинджи тоже… Твоя искренность заставляет и меня сделать тебе признание… Знай, что ты умираешь от моей руки. Ты отравлена страшным ядом, который приготовил мне один лекарь из Перуджи…

Лёгкий, как вздох, возглас сорвался с уст Яндры, глаза её широко раскрылись от ужаса.

— Яндра, — тихо и спокойно продолжал Косса. — Я отравил тебя не за твои измены. Я терпел бы их и дальше, как терпел несколько лет, с тех пор, как увидел тебя нагой в постели Буонакорсо. Я узнал, что это была ты, исповедуя Гуиндаччо. Не измены твои меня волнуют. Ты погибнешь потому, что злобно и настойчиво преследовала Иму. А Име… ей, — и больше никому в этом мире, — принадлежат моя любовь и нежность…

И он направился к двери. Яндра вскрикнула, приподнялась на постели, тут же упала снова и замерла.

Косса обернулся, подошел к кровати и, протянув руку, закрыл глаза умершей…

А в огромном зале, превращённом в опочивальню, метался в агонии пана Александр V.

Врачи, кардиналы, придворные ожидали смерти критянина Петра Филарга за дверью его спальни, заранее убранной в траур.

Папе Александру V тоже не было суждено пережить день 3 мая 1410 года…

На следующий день толпы народа, оплакивавшие папу, сопровождали гроб с его телом к кладбищу при соборе святого Франциска (один из первых памятников готики в Италии, созданный в начале ХIII столетия), где состоялась церемония погребения. Могилу Александра V закрыли богатой мраморной плитой, на которой был высечен портрет папы и надпись на латинском языке, хорошо видные и теперь.

ВЕЛИКИЙ ПАСТЫРЬ ХРИСТИАН АЛЕКСАНДР V (КРИТЯНИН ПЕТР ФИЛАРГ) СКОНЧАЛСЯ В 1410 ГОДУ [22]

Многие летописцы той эпохи и историки последующих времен склоняются к тому, что в смерти папы Александра V повинен Косса.

«Балтазара Коссу обвиняли в отравлении Александра V с целью занять его место на папском престоле. Обвинение это не было снято с Коссы и после его смерти».

«Летопись Болоньи» отмечает: «Косса специально перевёз в Болонью папу Александра V, чтобы отравить его там».

Морелли пишет: «Все в один голос твердили, что папу отравили по приказу кардинала Болоньи».

«Косса привёз пану Александра V в Болонью, дал ему время составить и отослать буллу с проклятиями противникам папам Григорию XII и Бенедикту XIII и, не испытывая больше нужды в этом «послушном инструменте», решил избавиться от него», — пишет де Поте.