Жизнь и легенда Оби-Вана Кеноби

– Спокойно, малыш. Спокойно.

Один из гонщиков, руконогий даг с защитными очками на голове, тренировал свои руки, ходя назад и вперед по подголовникам сидений перед Оби-Ваном. Не сбивая шаг, даг повернулся к кому-то сидящему перед ним и крикнул:

– Эй, Бампи! Твой нос все еще болит с прошлого раза, когда ты стукнулся с Меса Бена?! – И даг взорвался хрипящим смехом.

Не сводя глаз с дага, Оби-Ван прикрыл рукой Люка и подумал:

«Если это упадет на нас, то, клянусь, он узнает, что такое настоящий удар».

Через несколько сидений впереди, нукног, вероятно Бампи, вскочил и швырнул в дага неоткрытую бутылку напитка. Увидев приближающуюся бутылку, даг отскочил в сторону, чтобы избежать попадания, и бутылка, пролетев мимо него, падала прямо в Люка.

Только когда даг быстро повернул свою морду, чтобы увидеть, куда ударит бутылка, правая рука Оби-Вана взлетела вверх и в сторону от Люка, чтобы в воздухе поймать бутылку. Затем он передал ее дагу и бросил:

– Полагаю, это предназначалось Вам.

Даг всего мгновение смотрел на Оби-Вана, затем неискренне пробормотал:

– Спасибо. – Он взял бутылку, открыл ее зубами, затем повернулся и бросил пробку от бутылки в неудавшегося «стрелка». Снова обернувшись к Оби-Вану, он сказал:

– Ты двигаешься быстро для человека.

Оби-Ван почувствовал холодок по спине.

«О, нет».

Рот дага исказился, а взгляд сделался хитрым.

– Вообще-то, – продолжил он, – единственный вид людей, которые, как я слышал, могут так быстро двигаться, это...

– Вы не устали? – прервал его Оби-Ван, и его взгляд вонзился в глаза дага.

Даг моргнул, а его веки внезапно стали тяжелыми. Он взглянул на свою бутылку и снова на Оби-Вана.

– Сейчас ты дело говоришь, – сказал даг, широко зевая. – Я устал.

– Забудь, что когда-либо меня видел, и поспи долгим сном.

– Я никого не видел, – пробормотал даг, закрывая свои глаза. Затем он упал на спину, проливая остатки содержимого бутылки, и его спящее тело плюхнулось на пассажиров, сидящих впереди Оби-Вана.

Оби-Ван молча проклинал себя. Он не мог допустить, чтобы бутылка попала в Люка, но его рефлексы джедая едва его не выдали.

«Всего один неверный шаг, – думал он. – Это стоит всего лишь одного неверного шага».

Люк пошевелился на его груди.

«Я должен быть более осторожным».

Оби-Ван натянул плащ на лицо. Кроме нескольких успокаивающих слов Люку, он ни с кем не разговаривал до конца полета.

Данные, предоставленные Р2-Д2, позволили Оби-Вану без труда отыскать ферму Ларсов. Оби-Ван был рад и почувствовал облегчение, что Беру и Оуэн согласились воспитывать Люка. Но его миссия не заканчивалась, поскольку его долгом также было присматривать за мальчиком. Он полагал, что его присутствие в будущем принесут некоторый комфорт для Оуэна и Беру.

Вскоре он узнал, как ошибался.

ГЛАВА 7

Вскоре после того, как Люк был отдан Оуэну и Беру, Оби-Ван ехал на своем эопи на восток по пустыне. Он приобрел эопи сразу после прибытия на Татуин, когда ему понадобилось средство передвижения, и зверь продолжал доказывать свою целесообразность. Именно во время езды на эопи он обнаружил убежище для себя. Это была маленькая покинутая лачугу, которая, по крайней мере, имела надежную дверь, высеченную в стене ближайшего каньона. Эопи также позволял ему навещать ферму два раза в день, на рассвете и на закате, и это стало для него обычным делом.

Когда бы он ни ехал, он всегда обращал внимание на окружение, выглядывая опасность. Он уже видел некоторые признаки присутствия тускенских разбойников и был уверен, что, по крайней мере, одно тускенское племя знало о его присутствии.

Недавно, исследуя обширную территорию фермы Ларсов, в каньоне на пустоши Юндланда он наткнулся на развалины лагеря. Он подошел достаточно близко к развалинам, чтобы увидеть часть арок из ребра банты, торчащей из песка, – все, что осталось от нескольких маленьких хижин, которые использовали кочевые тускены. При виде руин Оби-Вана внезапно одолело чувство одиночества и отчаяния, которое закончилось через мгновение, когда со стороны ближайшей скалы эхом донесся далекий, леденящий кровь вой. Подозревая, что забрел, вероятно, на священную землю тускенов, он быстро прошел руины.

Иногда во время езды его мысли возвращались к Падме на ее смертном одре. Ее последние слова об Анакине были: «В нем еще есть хорошее».

Затем он подумал, как оставил Анакина умирать на Мустафаре.

Он пытался подавить эти мысли. Проблема была в том, что Оби-Ван помнил много хороших лет, проведенных с Анакином, и действительно любил его как брата. Для него до сих пор было трудно поверить, что Анакин обратился к злу. И даже после всех непростительных вещей, которые он совершил под именем Дарта Вейдера, Оби-Вану все же не хватало его друга Анакина Скайуокера.

Он также думал о Куай-Гоне Джинне. Йода объяснил Оби-Вану, что сознание Куай-Гона выжило как духовная сущность, и научил общаться с ним. Но до сих пор Оби-Ван ничего не слышал от духа своего учителя.