Жизнь и Месть Чёрной Королевы (СИ)

Теперь стало понятно, кого в случае чего у нас в Общаке оставлять за главную. Зираэлла отлично подходит на роль моего заместителя, хах.

Тем не менее, Нокс остался со мной, чтобы я не была без присмотра.

Где-то через час меня всё же одолела дрёма, которая продлилась несколько часов. Она была весьма беспокойной из-за боли в теле, поэтому я постоянно ворочилась.

Но всё-таки это лучше, чем вообще ничего.

Тем более Рональд отлично помогал мне избавляться от неё. Он не передавал энергию, но часть боли будто впитывал в себя, тем самым облегчая боль.

Признаюсь, он не приставал, но был галантен.

И даже когда Данилка сбегал от Дороса, чтобы посидеть за мной, жнец говорил с ним спокойно, как наставник и учил его терпению и пониманию.

Кажется, он даже сказал так:

— Твоя мама с рождения терпела куда более страшные болезни и боли. И только недавно она обрела счастье ходить и быть здоровой. Представь, что её болезнь, это шрамик, который порой даёт ей о себе знать, даже через такую слабость.

Сам мальчик же и, правда, слушал нашего нового знакомого тихо и с пониманием кивал, не перебив его ни разу.

Этот жнец действительно порой мог быть мудрым, даже несмотря на свою наглость, нахальность, ехидство и временами вздорный характер.

— А теперь, маленький рыцарь, сейчас лучшее, что ты сделаешь для мамы, это принесёшь маленький тазик с водой, возьми с кухни пакетик льда и тоненькое полотенце, чтобы длиной было с мою ладонь, можно подлиннее или покороче. Если у мамы будет жар, я его собью. А потом ты поешь сам и попробуй заняться чем-нибудь. Если не хочешь покидать маму, то сиди здесь, но занимайся, молча. Пусть она отдохнёт, — голос Рональда был тихим и спокойным. Всё же ребёнка не стоит травмировать и учить с помощью угроз, кулака и грубой формы.

— Хорошо, — малыш вновь понимающе закивал и поднялся с моей кровати, на которой ещё несколько мгновений назад сидел рядом со мной. — Я сейчас всё принесу.

Стоило моему сыну тихонько выйти за дверь, как я слегка приоткрыла глаза и едва ли слышно прошептала:

— Не думала, что ты можешь так ладить с детьми.

— За свою жизнь и работу жнеца мне пришлось забрать души многих детей, и не все желали… «Уходить» добровольно и сразу. Пришлось научиться находить подход к каждому из детей.

— Должно быть… Тебе самому было нелегко выполнять такую работу…

— Когда ты только начинаешь входить в роль жнеца, тебя многие зовут «Смертью». Ведь именно Смерть приходит к умирающим в любой ситуации… Многие дети плакали, боялись уходить… Были даже маленькие зародыши, чьи души плакали, и на прощание лишь говорили родителям, как любят их, а те даже не замечали их горьких слёзок, — блондин невольно прикрыл глаза и с горечью в голосе прошептал: — Маленькие, невинные души не рождённых… Они страдают сильнее всех, и их плач самый болезненный.

— Мои так и не родившиеся дети… Каждый из них… — сердце невольно болезненно сжалось в груди, а по щеке медленно прокатилась слеза, стоило мне вспомнить об этой части своего прошлого.

— Они не обижаются на тебя. Я знаю, — жнец осторожно провёл пальцами по моей ладони. — Они плакали, но не обижались на тебя. Их души понимали, что злые люди вас разлучали…

— Как бы я хотела, чтобы они не страдали в моменты смерти…

— Они не страдали. Тогда они были маленькими, и ничего ещё не успевали почувствовать. А теперь успокойся. Себастьян тот ещё жеребчик, и ты сможешь родить малыша, который впитает в себя частичку каждой из тех душ, что ушли на вечный покой.

— Искренне надеюсь, что ты прав, Рональд.

— Конечно, прав. А сейчас выпей вот этот травяной отвар.

Юноша взял с прикроватной тумбочки чашку и осторожно поднёс её к моим губам:

— Пока ты дремала, заходила Анателла и сказала, что заварила тебе его, чтобы остаток ночи ты поспала более спокойно.

— Спасибо, — еле слышно прошептала я и стала потихоньку пить этот тёплый и немножко горьковатый отвар.

— Скажешь спасибо ей, когда она придёт, — спокойно ответил жнец, когда давал мне пить ещё. — Терпи-терпи, он сил прибавит и витаминизирует клетки.

Пришлось осилить всю чашку, хоть и вкус самого отвара оставлял желать лучшего.

Всё же я не хотела совсем зачахнуть, пока остальные пытались вычислить старого друга Азбиля, винившего меня в его смерти и ворующего мои силы.

— Вот так, — Рональд отставил чашку и протянул клубничную жевательную конфету — Заешь, сладкое помогает голове думать лучше. А сахар придаст энергии и положительных эмоций.

— Пожалуй, это мне и вправду сейчас не помешает, — я чуть улыбнулась и взяла конфету в руку, которая из-за слабости слегка подрагивала. — Спасибо, Рональд, — развернув сладость, я отправила её в свой рот.

— Не стоит, — Нокс сел в кресло рядом с моей кроватью и, потянувшись, как ленивый кот, тут же пробухтел: — Надеюсь, у вас тут симпатичные и одинокие дамочки есть.

— Среди моих последователей определённо есть, — прожевав, я усмехнулась. — Но советую даже с ними быть осторожней. Многие из них вполне могут за себя постоять и более наглых ухажёров привыкли отшивать в большинстве случаев.