Жизнь и Месть Чёрной Королевы (СИ)

— Пожалуйста, скажите, что я не сплю, — у Себастьяна даже глаз задёргался от сего вида.

— Э-э-э-э… — да даже я тряхнула головой, понемногу приходя в себя. На удивление мой гнев и ярость крайне быстро сошли на нет. Я бы даже сказала, слишком быстро.

— Да! Так тоже можно было! Хо-о-ос-спади! Всё на мои хрупкие плечи! Всё на мои хрупкие женские плечи, ах! — жнец ловко забросил на плечо обездвиженную Анжелу и глянул на нас через линзы своих необычных очков: — Чё пялитесь?! Мешок или ковёр несите, на виду её как несчастную пленницу кавказца потащим что ли?!

— Кхм… Довольно своеобразно и изобретательно, — я прокашлялась, перехватив трость.

— И при этом весьма действенно, — Сефириос, подошедший к нам усмехнулся, а затем щёлкнул пальцами, и в его руках появился мешок для нашей пленницы.

— Сефириос, женюсь вот на тебе. Вот ей боже! Же-нюсь! — рявкнул Грелль тут же открывая мешок и укладывая в него красотку Анжелу. — Не поможете с оковами немножко?

— Давай… — Зира тут же стала завязывать мешок с Блан, а после закрывать его демоническими оковами. — Должны продержаться. Думаю, и ты, Ани, должна тут подсобить.

— Да, я… Я сейчас, — Анателла тут же подошла и нанесла на мешок с нашей пленницей свои особые руны, которые должны были его, как следует запечатать.

Разумеется, как только процесс запечатывания Анжелы был завершён, Грелль вновь забросил мешок с пленницей себе на плечо, да кивнул нам:

— Так, я вперёд пойду, а вы поддакивайте! — прочистив хрипло-шепелявое горло, жнец, молча, прошёл к двери, ведущей в главный холл церкви и, открыв её с ноги, как завопил во всё горло так, словно на театральной сцене в оперетте стал выступать. — О, бо-о-оженька великий! О, Аллах ты мой родной! Иисусе боже наш ты! Могамед с Моисеем нас от бед отвёл!

Все присутствующие тут же на вопли эти обернулись и все побросали на пол, кто сено, кто полотенца, кто свечи зажжённые и не зажжённые, а кто и библию уронил так синхронно, что звучные «ХЛОП» штабелячным эхом разнеслись по всему холлу.

А уж бабки как креститься стали, аж сумки с авоськами нафиг пороняли.

Один только поп смотрел на Сатклиффа, как на чудака из дурки сбежавшего да давай начал подходить к нему и твердить:

— Сын мой, спокойнее, это дом Божий, и прославляем Отца мы нашего иначе.

Тут жнец с криками чуть толкнул мужчину от себя:

— Отстань! У меня хвала божья! — и при этом ещё его шапочку церковную на глаза натянул так, что даже рот с бородой почти что скрылись.

Чёрт возьми, если бы не вся эта «святая» атмосфера, от всего, что происходило, мы с Зираэллой точно бы расхохотались во всё горло. Однако всё же решили понаблюдать дальше, продолжая следовать за жнецом.

Зато вот Зигирилл едва ли сдерживал своё возмущение, видя весь этот цирк. На губах Анателлы же проглядывала едва ли заметная весёлая улыбка, и было видно, что девушка была готова захихикать в любой момент.

Мало мне жнеца безумца, так ещё и Себастьян, выхаживающий следом за Греллем, вежливо отвёл попа в сторону и прошептал ему смиренно:

— О, брат мой, не сердись на сего грешного заблудшего барана. Приехал он из страны, где мусульманство с христианством бесстыдно скрестили, потому так и воспевает Бога нашего отца великого.

— Ох, хос-с-спади, спаси! Не введи во искушение-е-е-е, — нежно промурлыкала старушка, что поставила свечку в подставочку да загляделась на облегающий зад бывшего дворецкого и свою ручку костлявую да трясущуюся, как у алкоголика потянула к нему.

— Продолжайте, брат мой, — не слушая мурлыкающую старушку, отвечал поп, следуя за Себастьяном и Греллем, что нёс мешок.

— О, поверьте, случай запущенный, но он пожертвовать сей церкви деньги готов и большие, ежели позволите ему хоть немного вкусить духа святого.

— Ох, матушка Прокофия, отведи меня в келью… Воистину свят лик брата святого, что грешные мысли побуждаются, — пропела звонким голосочком монахиня, что всё крестилась и крестилась, пока дырки от ногтей на её рясе да платке не стали пробиваться.

— И почему у меня такое знакомое дежавю… — с едва ли заметной ухмылкой прошептала я самой себе, наблюдая за всем этим «представлением».

— «О, Регина, это ты ещё не видела, как он монашку стуками соблазнил, а потом с ней в её келье… Кхм… «Стучал». Даже Грелль злобничал, когда слышал стоны и визги той монашки, пока Себастьян информацию «выстукивал»», — вдруг сказал в моих мыслях Сиэль.

— «Вот уж спасибо за информацию», — фыркнула мысленно я.

— «Поверь, сейчас он ещё верность тебе оказывает».

— «Знаю-знаю. Просто все эти монахини и даже старушки…».

— «Привыкай, он накладывает на них эффект восхищения автоматически. Слишком красив, слишком идеален, слишком спокоен и расчётлив. Даже когда говорит бред, они все слушают его, как святыню Божию».

— «Такова демоническая природа».

— Чё встали? Пошли… — Зира тут же стала толкать меня вперёд, так как жнец с демоном уже снаружи были да с попом беседовали вовсю.

— Да… Я просто задумалась. Кхм… — я поторопилась выйти во двор вместе с остальными.

— Пожертвовать деньги церкви, значит, — Зиг слегка улыбнулся. — Вот уж неожиданно.