Читаем Жизнь и Победа полностью

Один эпизод характеризует человеческие качества Михаила Владимировича. Не знаю, помнит ли он его, а я запомнил на долгие годы. Из Автово до Сосновой Поляны мы добирались на 36-м трамвае. Виадука, по которому сейчас ходит транспорт, не существовало – трамвай ходил по земле, от сегодняшней остановки поворачивал налево, делал остановку и затем уходил на Петергофское шоссе. Я подходил к остановке и вдруг услышал знакомый голос, а затем – сигнал автомобиля. От дороги до остановки было 200-250 м. Оглянулся – на шоссе стоит серая «Волга», у машины стоит Михаил Владимирович в форме и машет мне рукой: «Иди садись в машину – едем в училище». А я – молодой лейтенант, только что назначенный на должность. Пока сообразил, что это обращение ко мне, прошло несколько минут, и все это время Михаил Владимирович меня ждал. Вот тогда заместитель начальника училища преподал урок молодому лейтенанту: показал, как надо вести себя с подчиненными, и одновременно – проявление чуткости, человечности и заботы о людях. В этом поступке – весь Михаил Владимирович.

Следующий, на мой взгляд, важный эпизод. После окончания строительства девятого корпуса для облицовки цоколя здания требовался отделочный материал. Такой нашелся в Ленинградской области, в поселке Путилово, где бутовый камень, пригодный для отделки, добывали с петровских времен. И большинство фасадов в Санкт-Петербурге выложено этим камнем. Я уже был на комсомольской работе в 3-м батальоне. Это конец лета 1973 года: курсанты находились в отпуске, офицеры располагали временем для подготовки к новому учебному году. Неожиданно через командира батальона меня вызывает полковник М.В. Ашик. Задача ставится следующая: выехать в Путилово, принять у старшего лейтенанта В.П. Радионова взвод дембелей из роты учебно-хозяйственного обеспечения, которые прокладывали узкоколейку по территории промзоны, где добывают камень. Взамен нам каждую неделю отгружают машину нарезанного камня – за камнем приходит машина из училища. Старшим, как правило, командир роты Леонид Леонидович Ромашкин или заместитель по политчасти Иван Васильевич Дацук. Они привозили письма, газеты, предметы гигиены, необходимые для жизни и деятельности подчиненных. Этот эпизод говорит об исключительных организаторских способностях Михаила Владимировича. Контроля вроде бы внешне не существовало – старшему оказывалось полное доверие, но каждый элемент этого мероприятия на самом деле был обеспечен самым тщательным образом. Сегодня, через 41 год, каждый может видеть цоколь девятого корпуса, выложенный этим камнем, а организатор всего этого – М.В. Ашик.

Невозможно пройти мимо еще нескольких эпизодов, где организатором был Михаил Владимирович. Результатами его работы до сегодняшнего дня любуются хозяева и гости Военного института. История создания благоприятной обстановки для работы, учебы и службы, оборудования военного городка также непосредственно связана с именем Михаила Владимировича. Только один пример: все деревья, высаженные на улице Летчика Пилютова и на улице Чекистов вдоль территории Военного института и Университета МВД России, – дело рук и заботы полковника М.В. Ашика. Какими путями ему удалось установить связь с Глуховским питомником (это несколько десятков километров по Таллинскому шоссе) – об этом история умалчивает, но несколько сотен элитных саженцев липы училище получило совершенно бесплатно. Мне была поставлена задача координировать отгрузку саженцев из питомника. В течение почти двух недель длилась эта эпопея – многие выпускники училища с теплотой вспоминают тот период. Сменилось несколько поколений, и сегодня сорокалетние деревья радуют глаз и напоминают о заслугах и огромном вкладе в благоустройство военного городка замечательного человека – М.В. Ашика.

Перейти на страницу:

Все книги серии Писатели на войне, писатели о войне

Война детей
Война детей

Память о Великой Отечественной хранит не только сражения, лишения и горе. Память о войне хранит и годы детства, совпавшие с этими испытаниями. И не только там, где проходила война, но и в отдалении от нее, на земле нашей большой страны. Где никакие тяготы войны не могли сломить восприятие жизни детьми, чему и посвящена маленькая повесть в семи новеллах – «война детей». Как во время войны, так и во время мира ответственность за жизнь является краеугольным камнем человечества. И суд собственной совести – порой не менее тяжкий, чем суд людской. Об этом вторая повесть – «Детский сад». Война не закончилась победой над Германией – последнюю точку в Великой Победе поставили в Японии. Память этих двух великих побед, муки разума перед невинными жертвами приводят героя повести «Детский сад» к искреннему осознанию личной ответственности за чужую жизнь, бессилия перед муками собственной совести.

Илья Петрович Штемлер

История / Проза / Историческая проза / Проза о войне / Военная проза / Современная проза
Танки на Москву
Танки на Москву

В книге петербургского писателя Евгения Лукина две повести – «Танки на Москву» и «Чеченский волк», – посвященные первому генералу-чеченцу Джохару Дудаеву и Первой чеченской войне. Личность Дудаева была соткана из многих противоречий. Одни считали его злым гением своего народа, другие – чуть ли не пророком, спустившимся с небес. В нем сочетались прагматизм и идеализм, жестокость и романтичность. Но даже заклятые враги (а их было немало и среди чеченцев) признавали, что Дудаев – яркая, целеустремленная личность, способная к большим деяниям. Гибель Джохара Дудаева не остановила кровопролитие. Боевикам удалось даже одержать верх в той жестокой бойне и склонить первого президента России к заключению мирного соглашения в Хасавюрте. Как участник боевых действий, Евгений Лукин был свидетелем того, какая обида и какое разочарование охватили солдат и офицеров, готовых после Хасавюрта повернуть танки на Москву. Рассказывая о предательстве и поражении, автор не оставляет читателя без надежды – ведь у истории своя логика.

Евгений Валентинович Лукин

Проза о войне
Голос Ленинграда. Ленинградское радио в дни блокады
Голос Ленинграда. Ленинградское радио в дни блокады

Книга критика, историка литературы, автора и составителя 16 книг Александра Рубашкина посвящена ленинградскому радио блокадной поры. На материалах архива Радиокомитета и в основном собранных автором воспоминаний участников обороны Ленинграда, а также существующей литературы автор воссоздает атмосферу, в которой звучал голос осажденного и борющегося города – его бойцов, рабочих, писателей, журналистов, актеров, музыкантов, ученых. Даются выразительные портреты О. Берггольц и В. Вишневского, Я. Бабушкина и В. Ходоренко, Ф. Фукса и М. Петровой, а также дикторов, репортеров, инженеров, давших голосу Ленинграда глубокое и сильное звучание. В книге рассказано о роли радио и его особом месте в обороне города, о трагическом и героическом отрезке истории Ленинграда. Эту работу высоко оценили ветераны радио и его слушатели военных лет. Радио вошло в жизнь автора еще перед войной. Мальчиком в Сибири у семьи не было репродуктора. Он подслушивал через дверь очередные сводки Информбюро у соседей по коммунальной квартире. Затем в школе, стоя у доски, сообщал классу последние известия с фронта. Особенно вдохновлялся нашими победами… Учительница поощряла эти информации оценкой «отлично».

Александр Ильич Рубашкин , Александр Рубашкин

История / Проза / Историческая проза / Проза о войне / Военная проза / Современная проза

Похожие книги

100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное
100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное