Жизнь и подвиги Антары

А в это время конница йеменцев заполнила поле боя, отогнала Бену Мазин обратно к горе и сокрушила пятьдесят их всадников. Увидав, что случилось с его соплеменниками, Хисн поскакал обратно, опасаясь, что его постигнет такая же участь. А Ассаф продолжал теснить Хисна под покровом пыли, и вскоре терпение Хисна истощилось, но он не показывал вида и продолжал сражаться. И вдруг, когда он уже считал, что гибель его неизбежна, он увидел всадников Бену Абс, которые неслись на своих конях, подобно орлам, а впереди всех скакал Антара на быстром как молния Абджаре, превосходя ночной мрак темнотой своего лица. Он вспоминал свою мать Забибу и слагал стихи, в которых говорил о любви его матери к нему и призывал ее не опасаться за него.

Увидав, что битва обернулась против Бену Мазин, что Ассаф теснит Хисна и что тот близок к гибели, Антара крикнул на Абджара, и конь бросился на врагов с быстротой молнии, а эмир Малик стал рассеивать вражеских всадников во все стороны. Тогда поединок между Ассафом и Хисном прекратился, и Бену Мазин снова воспрянули духом. Огонь боя разгорался все сильнее, всадники обменивались ударами мечей и копий, воины падали на землю, и, наконец, йеменцы вкусили поражение, которого они не ожидали.

Тем временем Антара гарцевал по полю битвы и вдруг услышал голос Малика, который кричал:

— О Абу-ль-Фаварис, на помощь, не то я пропал!

И подскакав, Антара увидел, что Ассаф теснит Малика. И он напал на Ассафа, и когда тот хотел вступить с ним в поединок, Антара направил на него копье и одним ударом сбил его с седла. И когда йеменцы увидели, что Антара сделал с Ассафом, они двинулись на Антару со всех сторон сплошным потоком, и он встретил их ударами, которым нет равных по силе. Вокруг них заклубилась пыль, подобная ночному мраку, и они не могли дольше терпеть и не знали, что им делать. Тут закипел жестокий бой, и ангел смерти послал йеменцам своего гонца, и пришлось им испытать беду и унижение.

А Шейбуб все это время был рядом с Антарой, поражая его противников своими стрелами. А эмир Малик сражался, как подобает герою, погрузившись со своими всадниками в пучину боя, пока не победил всех врагов, сбросив их с седел на землю. И в пылу сражения Антара слагал стихи, в которых восхвалял доблесть Малика и свои подвиги. А когда он их произнес, вокруг него собрались все знатные люди Бену Мазин, которые видели его подвиги и дивились им. И враги обратились в бегство и рассыпались по степям и пустыням, а Бену Абс и Бену Мазин преследовали их, а потом возвратились к горе Абан, и страх перед врагом оставил их.

А когда настало утро, Бену Мазин закололи множество верблюдов и верблюдиц и овец и устроили пир. Больше всего они радовались Малику и Антаре Абу-ль-Фаварису. Так они пировали семь дней, а на восьмой день Хисн вошел к своей жене, завершив свою радость. И когда дело было улажено и у Бену Мазин не осталось врагов в этих землях, Малик стал подумывать о том, чтобы покинуть их становище, но их огорчал его отъезд и разлука с Бену Абс. Наконец абситы отправились домой, а Бену Мазин вышли их проводить, и они двигались до тех пор, пока не подошли к источнику под названием аль-Манхаль.

И Антара был вместе с ними, и ему не верилось, что он когда-нибудь вернется в становище, так велико было его нетерпение вновь увидеться с Аблой. А когда воины остановились у источника и их освежил влажный ветер, Антара вспомнил Аблу и произнес стихи, в которых говорил о своей любви к ней, и все спутники Антары восхищались его красноречием. И Малик сказал Антаре:

― Нет лучше тебя товарища, спутника и друга, и хотя ты постоянно говоришь, что ты раб, но для нас ты — доблестный всадник, наша надежда и опора в любом бедствии. Не думай, что мы тебя мало ценим,— напротив, мы считаем тебя своим острым мечом и длинным копьем.

В ответ на эти слова Антара спешился и поцеловал ноги Малика, а Малик поцеловал его в голову и в лоб. Потом Антара сказал Малику:

― О господин мой, это ты возвысил меня своими милостями, если бы не ты, не поднять бы мне головы вовек и не испытать счастья в течение всей моей жизни.

И сказав это, Антара вновь вскочил на коня, и они продолжали свой путь.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

А тем временем в становище с нетерпением ожидали прихода этого отряда. Особенно волновался царь Зухейр и все те, у кого в этом походе был брат или родич, лишь об Антаре мало кто беспокоился, у него было больше завистников, чем друзей. А пуще всех не любил Антару его дядя Малик, отец Аблы, он хотел, чтобы Антара вовсе не возвращался, потому что он опозорил его дочь, воспевая ее в своих стихах. Теперь о ней говорили во всех племенах, и люди приходили в становище Бену Абс на пиры, празднества и всякие увеселения только ради того, чтобы посмотреть на несравненную красоту Аблы.