Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков. Том 2

 Однако сей опять возвратился и переезжал во весь день взад и вперед, то домой, то опять к нам и так было во весь день как–то не очень весело, и мы затевали сами скоро после того ехать и велели уже подавать лошадей. Но молодые и воевода упросили нас остаться ночевать и мы хотя долго отговаривались, но наконец согласились, а не успели мы остаться, как и начались у нас танцы.

 Случившийся тут какой–то капельмейстер играл на скрипке, и мы с возведшею и прочими танцевали, и протанцовали часу до десятаго. Однако я танцевал не гораздо много по причине, что отвлекало меня нечто другое и любопытнейшее.

 Я нашел тут одного офицера, приехавшего только что из главной армии в отставку, и я с ним наиболее занимался и говорил об армии и военных тогдашних происшествиях и обстоятельствах.

 Напоследок имела наша сторона опять некоторое неудовольствие. Воевода не стал тут ужинать, но поехал домой для больной своей тетки, госпожи бригадирши, а с ним и все гости.

 Итак, остались мы почти одни, отужинали почти запросто и, переночевав в доме у молодых, на другой день ранехонько возвратились восвоясьи.

 Сим образом кончили мы сие дело и сыграли тогда свадебку. Возвратясь же в Калединку и поездив кое–где тут по гостям, в середу возвратились в свой дом и успели захватить еще кончик масляницы и препроводили достальную часть оной с друзьями и соседями своими очень весело.

 Что касается до наших новобрачных, то жили они довольно хорошо и Авдотья наша Андреевна благоприятствовала нам и по замужестве также, как и прежде, и нам не один раз случалось бывать у них в доме и ею, как уже хозяйкою, быть угощиваемым.

 Но жизнь мужа ее, которому пособила она поопростать свои сундуки и карманы, недолго продолжилась. Чрез немногие годы после того он, по дряхлости своей, кончил жизнь, а жена его, влюбившись с некаким г. Перхуровым, вышла за оного замуж; но сим вторым супружеством была не очень счастлива.

 Наконец, как муж ее был племянником г. Кашкину, то это время, когда был сей тульским наместником, случилось и ей в Туле играть знаменитую ролю, и мы сами пользовались при сем случае ее благоприятством и дружбою. Но по смерти г. Кашкина лишилась скоро она и своего второго мужа и сделалась опять свободною, живет и поныне в своей Мухановке бездетною вдовою.

 Возвращаясь теперь к повести моей скажу, что весь последующий за сим великий пост и достальную часть нашей зимы провели мы нарочито хорошо и благополучно, и важных происшествий с вами почти никаких не было.

 По обыкновению своему все мы в первую неделю говели, а потом начались у нас опять кое–куда разъезды и с друзьями и приятелями нашими свидании. Из сих в особливости достопамятно было свидание с живущим в Федешове генералом Иваном Алистарховичем Кислинским.

 Сей человек знаком был мне отчасти еще по Пруссии, где он в Мемеле был комендантом, а как он жил в соседне с г. Крюкевым и сестрою тетки жены моей, то не редко случаи доводил видать нам жену его с дочерьми в сем доме, у которых всегдашнею ласкою, оказываемою к моей теще и жене. были мы всегда довольны.

 Но совсем тем до сего примени не было у нас с его домом короткого знакомства, а в сей раз случившаяся небольшая нам до него нуждица побудила нас к нему ехать и подала повод к сведению с ним ближайшего знакомства.

 Нуждица помянутая была особого рода: в самом близком соседстве у него была у нас жены моей деревенька, общая с разными другими помещиками и в ней купленное у одной госпожи давно, и прежде еще женитьбы моей одно усадебное место, но не получено было на нее порядочной купчей, а было только своеручное письмо.

 А как помянутому господину Кислинскому случилось незадолго до того купить у оной госпожи всю ее часть, то опасались мы, чтоб не вышло у нас с ним о помянутой усадебной земле, на которой сидел у нас уже крестьянский двор, каких–нибудь неприятностей, и мы все очень тем озабочивались и решились съездить к нему и, признавшись откровенно в неимении еще купчей, поговорить с ним о сем смутном обстоятельстве.

 Г. Кислинский принял нас очень ласково и благоприятно, и поступил в рассуждении оного дела так, как только можно было требовать от умного, честного и доброго человека, и уничтожил все наше сомнение искренним уверением нас, что он никакой претензии на нас иметь не будет и обеспечил нас с сей стороны совершенно, чем мы очень были довольны.

 И с сего времени началось у нас с его домом ближайшее и то знакомство, которое после обратилось не только в дружество, но и родство самое, как о том упомяну я в свое время.

 Впрочем, с началом великого поста проводили мы ближайшего нашего соседа и меньшого нашего двоюродного брата опять на службу в Петербург, и он поехал с тем намерением, чтобы ему иттить в выпуск, чего однако мы ему не советовали.

 Таким же образом поехал было в Петербург и другой наш сосед, Матвеи Никитич, но, доехав до Москвы, раздумал и возвратился назад.