Жизнь и приключения хроника Сидора с хроником Димоном на Юге

А сейчас вижу, что летом здесь в этой долине жить вообще нельзя. Полчаса на гребне бывшей плотины постояли, к ключам сходили, ещё метров триста туда и обратно, и нам уже плохо, сознание плывёт. Здешняя жара просто убивает.

— Да и вообще, пора отсюда убираться. Глядишь, на полчаса лишних здесь задержимся все тут и останемся.

— Не знаю, может и вправду в этой долине радон выходит на поверхность, а может и ещё какая гадость. По мне одного солнца достаточно, — глухо отозвался Сидор, подняв голову и бросив на палящее солнце косой мутный взгляд. — Дышать невозможно. Котловина замкнутая, ветра нет, печёт как в муфельной печи, дышать нечем. Сюда надо вернуться зимой. Если что и восстанавливать, то исключительно зимой.

По словам местных, тут у моря отрицательные температуры со снегом зимой большая редкость. Так что можно спокойно строить.

Жаль только зимы всего ничего. Январь, февраль — и вся зима. Ну, ещё прихватить конец осени — начало весны. Четыре, пять месяцев, в лучшем случае, а потом бежать отсюда надо, иначе хана в этой душегубке. Думаю, зимой смело можно строиться.

Остаётся лишь доказать свои безусловные права на владение и можно хоть этой осенью приступать, — с кривой ухмылкой констатировал Сидор. — Если, конечно, деньги найдём.

— Чё ты так завёлся? — непонимающе посмотрел на него Димон. — Из тебя так и брызжет словесный понос. Тебе словно в одно место шило воткнули и пару раз там провернули. И ноешь, и ноешь, и ноешь. Что случилось?

— В переданных нам Советником бумагах, на собственность де Вехторов в этом районе, ни о каком солепромысле, не было сказано ни слова, — тихо проговорил Сидор. — А это наводит на самые неприятные розмыслы. Я в своё время тщательно перебрал все бумаги, что у нас есть по этой теме. И вот сижу теперь здесь с тобой на этом солнцепёке и думу думаю. А не играет ли наш Советник в какую-нибудь свою хитрую игру за нашей спиной?

— Конечно, играет, — удивлённо покосился на него Димон. — Играл, играет, и всегда будет играть так, как считает для себя нужным. Тут или валить его надо, со всем и его играми, чтоб под ногами больше не путался, или тупо переть буром вперёд, играя только свою игру, и не обращая внимания ни на твоего Советника, ни на Голову, ни на кого-либо ещё. Что мы всегда делали, делаем, и будем делать, между прочим. Потому как мне больше по душе своя игра, и тебе тож. Так что говорить тут не о чем, смысла не вижу.

— Не поверишь, как хочется взять Советника моей баронессы за одно конкретное место и крепенько так зажать это самое место в тисочках. Или дверным косяком прищемить. Чтоб игрища свои не устраивал. Не поверишь, как он меня достал, — покачал Сидор головой.

— Не проблема, зевнул Димон. — Вернёмся в Ключ, тут же возьмём этого дятла за причинное место. Он нам тут же все свои тайны и выложит.

— Угу, возьмёшь его, угря склизкого, — поморщился Сидор. — Сосунки мы против него. Так что единственно, что мы можем сделать, прежде чем опять в очередную бяку ввязываться, попытаться перед тем тщательно во всём здесь разобраться. Что здесь такое есть? Что это за солепромысел такой, блин? — сердито проворчал Сидор. — А то, глядишь, вложимся своими бабками, а потом какой-нибудь нежданчик выскочит, типа старый хозяин этих мест, и права начнёт качать. Или доли станет требовать, или ещё чего.

А ведь халявщиков то много. Он такой не один такой припрётся, ещё и с группой поддержки. Хорошо если один да с отрядом малым, понадеявшись на существующие в местном обществе условности, чем даст нам форы.

А если таких претендентов будет несколько, да каждый из них с целой армией заявится? Большой, малой — в принципе не важно? Нам много не надо. У нас даже стены вокруг замка ещё не восстановлены, только-только приступили.

Так что при желании и умении, которые у местных безусловно есть, нас из этого замка соплёй вышибить можно. Нас здесь всего ничего. В замке непостоянные сотни три, четыре, да на маршрутах тыщи полторы, две, когда как. Да в замке над душой пять тыщ дармоедов бывших рабов висят. Как они себя поведут в случае конфликта с местными — непонятно.

Что из того что мы вызвать можем из дома сколько угодно бойцов? Пока оттуда сюда доберутся, нас всех здесь на ноль помножат.

— Ты не ной, а лучше глянь ка туда.

— Что? — Сидор повернулся к Димону.

— Видишь, на последней опоре акведука, та, которая первая, если считать от озера, выбит родовой герб де Вехторов. Видишь? Ви-и-идишь! Вот тебе и ответ на твой вопрос, кто в прошлом здесь был хозяин. Вехторы! Даже доказывать ничего никому не надо. Само в глаза прёт.

— Слона то я и не приметил, — задумчиво буркнул Сидор. — Всё, делать здесь больше нечего, возвращаем.

Ещё раз проверив привязанную к поясу фляжку с раствором соли, Сидор быстро закатал отколотый на берегу ручья большой кусок серой соли в чистую холщовую тряпицу, захваченную как раз на подобный случай, и упрятал его в висевшую на плече полевую сумку.