Жизнь и приключения русского Джеймса Бонда

Во время прощальной аудиенции Наполеон не сказал ничего нового, а ограничился лишь упреками, обвинениями в недоброжелательстве и уверениями в своих добрых намерениях по отношению к России, но ясно было, что он раздражен, и разрыв неизбежен.

Письмо, отправленное Наполеоном императору Александру, было кратко до неприличия:

«Государь, брат мой! По прибытии курьера, присланного графом Лористоном 6-го числа сего месяца, я счел нужным переговорить с полковником Чернышевым о неприятных событиях, произошедших в течение последних пятнадцати месяцев. От Вашего Величества вполне зависит все кончить. Прошу Ваше Величество не сомневаться в моем желании доказать чувства искреннего уважения, которые я к вам питаю».

Поручение, возложенное Наполеоном на Чернышева, заключалось не только в том, чтобы вручить его письмо своему государю, но и передать ему все то, что император французов говорил ему.

Чернышев не знал содержания письма, которое привез, и не ожидал предстать перед своим государем в качестве уполномоченного со стороны Наполеона. Такой поступок императора французов, конечно, не оставлял уже никакого сомнения в его намерении начать войну.

Тем не менее в Санкт-Петербурге Чернышев доложил императору Александру все, что сказал ему Наполеон перед отъездом. Император Александр ответил столь же лаконичным письмом:

«Государь, брат мой! С большим вниманием я выслушал отчет полковника Чернышева о разговоре с ним Вашего Величества при отправлении его в Петербург. Те сообщения, которые я поручаю князю Куракину передать вашему министерству иностранных дел, а равно и те, которые были передаваемы прежде, могут служить перед целым светом доказательством моего постоянного желания миролюбиво окончить все возникшие пререкания. Таковыми и на будущее время остаются мои чувства, и все зависит единственно от Вашего Величества. Прошу принять уверение в моем особенном к вам уважении».

Это письмо было доставлено А.Н. Сердобиным (старшим), побочным сыном князя А.Б. Куракина, состоявшим при русском посольстве.

В то время, когда полковник Чернышев прибыл в Санкт-Петербург с посланием от Наполеона, приготовления французского правительства к нашествию на Россию были уже парктически окончены, и сам император французов намеревался вскоре выехать из Парижа.

Предпринимая это гигантское предприятие, он собрал поистине огромные средства. Кроме Франции, Италии и Рейнского Союза, непосредственно повиновавшихся его воле, он старался ополчить против России всех ее соседей, что ему отчасти удалось. Лишь Швеция, оскорбленная вторжением французов в принадлежавшую ей часть Померании, и Турция, с некоторых пор предпочитавшая мир сомнительным успехам войны, отклонили предложения Наполеона. Напротив, Пруссия и Австрия, недавние союзники России, были вынуждены принять его сторону.

Наполеон колебался… И все же он решился. С 1811 года Наполеон стал готовиться к войне против России, и, как это он делал обычно, он вел эту подготовку самым тщательным образом, вникая во все детали грандиозного плана. По его замыслу надо было перевернуть идею коалиций наизнанку: против России нужно было двинуть всю Европу, все вассальные государства. Ему удалось заключить союзные договоры с Пруссией и Австрией, в соответствии с которыми оба этих государства должны были поставить войска. Он обязал монархов, входящих в Рейнский союз, саксонского, баварского, вестфальского королей и более мелких монархов дать войска для «великой армии». Он многого достиг. И все-таки в дипломатической подготовке войны против России в крупном он просчитался. По замыслу Наполеона надо было прежде всего связать России руки на юге и на севере. Задача казалась ему даже простой. На юге нужно было только активизировать действия Турции, заставить турок вести военные операции энергичнее. На севере надо было втянуть Швецию в войну против ее восточного соседа, прельщая ее возвращением недавно потерянной Финляндии.

Альберт МАНФРЕД