Жизнь и развлечения в средние века

Глава, посвященная описанию охотничьего лука, также представляет большой интерес. В ней говорится, что тетиву следует изготавливать из сырого шелка: во-первых, шелк намного прочней, чем любой другой материал; во-вторых, он столь хлесток, что посылает стрелу либо болт далее всего; в-третьих, он позволяет сделать тетиву «сколь угодно тонкою». Автор советует лучнику: во-первых, класть свою стрелу так, чтобы оперенье лежало в плоскости лука, ибо если стрела заденет на выходе лук, то отклонится от цели; во-вторых, «действовать тремя пальцами, и ушко стрелы держать должно большим пальцем и тем, что после большого, а к оному (указательному) прижать средний»; в-третьих, заботиться, чтобы, если наконечник стрелы легкий, то оперенье было бы коротким и узким, а если тяжелый — то более широким и длинным; в-четвертых, следить, чтобы крыльца наконечника находились в плоскости хвостовой выемки ушка стрелы; в-пятых, чтобы стрела имела длину 10 ладоней (0,8 м) «от ушка стрелы до крылец железного наконечника оной»; в-шестых, чтобы лук в выпрямленном состоянии имел «от зарубки верхней оного до зарубки нижней ладоней не менее двадцати двух» (около 1,76 м); в-седьмых, чтобы между луком и надетой на него тетивой в месте приложения стрелы проходила «цельная ладонь и с трудом два пальца» (не менее 0,16 м).

Чтобы выстрелить, лучник держит лук перед собой, правая рука — на тетиве, плечи опущены, он осторожно вытягивает обе руки вместе вперед; его лук должен быть столь легким и столь податливым, чтобы он мог, натянув, держать его долго, целясь в животное. Если наконечник стрелы коснется лука, тетива достанет точно до правого уха. Прежде чем спустить тетиву, лучник проверяет свою руку, т. е. — раз-другой двигает стрелой вверх-вниз вдоль лука, чтобы точно прицелиться.

Об арбалетах в «Книге о короле Модусе» не сказано ничего. Это оружие, вероятно, стали использовать на охоте позже, лишь во второй половине XIV в. Дворяне, охотившиеся с собаками на «черного зверя» в каролингскую эпоху и позже, вплоть до ХIII в., имели при себе рогатину, меч и рог.

Красивый рассказ об охоте на кабана есть в «Романе о Гарене Лотарингском» [84]. Этот рассказ представляет большой интерес, поскольку он знакомит со многими охотничьими обычаями и показывает, какое значение дворянство придавало этой привилегии.

Герцог Бег де Белен выступил рано утром в сопровождении свиты из дворян, одетых в охотничьи котты, высокие сапоги с золотыми шпорами, с охотничьими рогами на шеях и рогатинами в руках, со сворой из десяти собак.

Собаки быстро чувствуют зверя и рвутся вперед. Охотник обнаруживает следы кабана, который рыл землю рылом в поисках корней и червяков. Герцог подзывает своего псаря Брошара, чтобы тот спустил ищейку. Перед тем как пустить собаку по следу, герцог ласкает ее, проводит рукой по бокам и ушам, «дабы одушевить». Ищейка берет след и приводит охотников к роднику меж вывороченных дубов. Здесь внезапно из своего логова выскакивает кабан, разворачивается и вспарывает ищейке живот одним ударом клыков. Герцог Бег, который «и за тысячу марок золота не хотел бы потерять свою собаку», выступает вперед, подняв рогатину; но зверь убегает.

Более десяти рыцарей слезают с коней, чтобы измерить следы его копыт. Размеры зверя поражают. Кабан направляется к урочищу Годимон, где он был вскормлен. Но свора собак не дает ему передышки. И кабан выходит из леса, бежит по чистому полю добрых 15 лье (более 60 км). Охотники теряют след, многие не могут продолжать преследование. К девятому часу дня пошел мелкий дождь. Почти все охотники возвращаются в Валансьен. Только герцог все еще преследует зверя. Он прячет двух собак себе в плащ, чтобы они отдохнули, и ставит их на землю в перелеске, где кабан наконец остановился. Собаки нападают на него; свора, привлеченная лаем, окружает загнанного «черного зверя».

Кабан увидел собак, выпучил глаза и стал громко фыркать. Собаки налетели на зверя, но ему это то же, что «укус вши». Могучими движениями он сбрасывает их на землю, грозя искалечить. Раздраженный, Бег кричит: «Ах, свинячий сын! Мало того, что ты оставил меня без моих людей...»

Герцог решительно приближается к вепрю с рогатиной на близкое расстояние — «буквально на дюйм (палец) от него, и правой рукой сердце ему поразил, сквозь его спину острие (лезвие) пропустив». И из раны хлынула кровь, и три собаки бросились ее лизать, «таким образом утолив свою жажду». Герцог Бег и его псы в изнеможении падают рядом с тушей поверженного кабана.