Жизнь и смерть наместника Ритхана

Но, прежде чем Тайра успела хоть что-то ответить, Мор качнул головой. Взял ее за руку… ее пальцы… погладил осторожно, поднес с губам.

– Подожди, – попросил он. – Прости… Я, наверно, не о том… не совсем о том, ты не подумай… Я хочу сказать, что… я, конечно, боюсь и не уверен, как дальше у нас выйдет жить. Но совершенно точно знаю одно – мысль о том, что ты я могу тебя потерять – пугает меня еще больше. Куда больше перемен, – он неуверенно улыбнулся. – Я уже не смогу… – и тихо кашлянул. – Нет, ну, смогу, конечно, жил же я все это время… Меньше всего мне хочется, чтобы ты осталась только потому, что подумала бы, что что-то мне должна. Я… могу, конечно. Просто не хочу без тебя. Прости, я, наверно, очень неуклюже все это, так предложения не делают. Я не знаю, как объяснить, чтобы ты понимала.

– Что ты не подарок и не прекрасный принц? – Тайра улыбнулась.

– Да.

– Я ведь тоже не принцесса, – и сама улыбнулась еще больше. Вдруг поняла, что это легко. Вот именно сейчас. Все, что он говорит – правильно, она сама чувствует то же самое. Сама не понимает и боится.

Второй рукой осторожно погладила его щеку, чуть колючую… и свежий шрам у виска. И рваное ухо. Просто удивительно, как вообще остался жив… кусок уха оторвало. Наверно, ухо можно было бы восстановить, с магией хрящи хорошо отрастают, а ничего серьезного не задето. Но Мор не захотел, сказал – пусть будет так, на память. И, между прочим, первые пару дней, как очнулся – левым ухом совсем не слышал, сейчас уже лучше, даже другим боком почти не пытается поворачиваться. Тот маг сказал, что через месяц слух должен восстановиться полностью.

Только потом Мор полезет в какое-то страшное дело снова.

И снова потом.

И так будет.

Потому что его предлагали оставить наместником в Ритхане. Сначала на год, потом, если все пойдет хорошо, то и постоянно. Для начала под предлогом того, чтобы проследить, как будет уменьшаться черный круг. Он будет уменьшаться, если его целенаправленно не кормить людской ненавистью. А кормить теперь некому. И постепенно, лет через пять-десять, круга не станет совсем. Все уляжется. Для того, чтобы следить – Мор не нужен, тут любой справится. Для того, чтобы управлять провинцией, вести ежедневные дела, нужен совсем другой человек…

И Мор отказался.

Дело сделано, виновные наказаны, обвинения против Фаргоса выдвинуты. Что же еще?

Тайра помнит, как он пришел к ней тогда, принес эту бумагу с императорской печатью показать. Его виноватые, почти несчастные глаза, его смятение. И уверенность, что иначе нельзя, вместе с тем. «Я не смогу принять это, – сказал он. – И остаться, наверно, тоже… Таи, я… не знаю, как быть». Раньше он никогда не сомневался. «Я тоже не хочу оставаться здесь, – сказала Тайра. – Слишком много всего случилось. Аластар прав, мне стоит поехать в Солеро, разобраться немного с моей магией. А там будет видно». Он выдохнул с облегчением. Не нужно оставаться в Ритхане с ней, но можно вместе уехать.

Удивительно, но только здесь, у моря, Тайра поняла, что действительно не хочет возвращаться. Слишком много всего случилось. Не в Ирай Тох, не в дом Каро, не к прежней жизни. Перед ней вдруг внезапно открылся целый мир, и это так удивительно. Надо хоть посмотреть, попробовать.

И Мор тоже не готов этот мир променять на тихую однообразную жизнь в глуши. Тайра понимала, и никак не могла осуждать.

Пока у него хватает сил лазить через заборы – он будет лазить. И свою работу не оставит.

И тот дом в Ольвере… он, конечно, будет приезжать туда, отдыхать, восстанавливать силы. Но жить не будет. Может быть когда-нибудь потом, лет через двадцать. Но не раньше.

Он не изменится.

И даже если попытается измениться для нее, даже если попытается изменить свою жизнь – из этого не выйдет добра. Ломать себя неправильно, даже ради того, кого любишь.

Не нужно.

Потому что другой Мор ей не нужен. Ей нужен этот.

И ей хорошо сейчас. Так, как есть.

Ей все нравится.

Ей нравится, как он смотрит на нее. Вот сейчас… Его серые глаза. Тепло в его глазах. Его руки, которые уже осторожно тянутся снова Тайру обнять.

– Но мы ведь попробуем? – с надеждой говорит он. – Я постараюсь быть хорошим мужем, честно, я…

Тайра не дает ему договорить, качает головой. И вдруг понимает, что у нее почти слезы наворачиваются на глаза.

– Только не надо меняться, ладно? – и улыбается, почти сквозь слезы. – Я люблю тебя именно таким. Я тоже постараюсь быть хорошей женой. Не знаю… Быть сразу хорошей женой и хорошим имперским магом – я еще не пробовала, – и шмыгая носом прижимается к его груди. – Но я очень хочу попробовать.