Жизнь и смерть ордена тамплиеров. 1120-1314

Зато широкое распространение получили пожертвования за вознаграждение; впрочем, их трудно отличить от продажи. Получательтакого пожертвования, — а им всегда была церковь, — предоставлял жертвователю caritas, или милостыню: иначе говоря, встречный дар. Вот два примера: Раймунд Гуго из Эг-Вив подарил мужчину, его потомство и имущество, в обмен на милостыню размером в двадцать су. Гильом Мантелен, его жена и двое сыновей «отдали и продали» Храму различные участки земли, и «за этот дар и продажу вы дадите нам лошадь».[205]

Подобная компенсация облегчала саму возможностьдарения, обеспечивая его автора средствами к существованию. При этом получатель дара обычно оставался в выигрыше, так как его ответное подношение было менее ценным. Вознаграждение — и это его главное достижение — укрепило институт дарения, обезопасив его от запоздалого раскаяния жертвователей и притязаний наследников. Хотя… в 1191 г. Гильом де Бергадон подарил ордену Храма свои владения на вершине Лобрегата (Каталония). Он умер между 1192 и 1196 гг. Его брат отказался выполнить его завещание и в 1199 г. продал виконтство Бергадон, включая земли, отказанные ордену Храма, королю Арагона Педро II. Тамплиеры смогли вступить в свои права владения только в 1231 г.[206]

Несмотря на подобные трудности, отметим значимость описываемого процесса для формирования земельных владений ордена Храма. Так, в Дузане половина из трехсот документов, собранных в картулярий, являются дарственными актами, а в Монсоне аналогичный сборник содержит сорок пожертвований рrо аniта и сорок четыре дарения за вознаграждение.[207]

В Испании дарения отличаются некоторым своеобразием, так как они связаны с участием ордена в Реконкисте. По этой причине наибольшим размахом отличаются королевские пожертвования. Больше всего Храму подарили замков: сначала Граньяна и Монзон, потом Миравет, Томар в Португалии, Пеньискола в Валенсии. Даяния включали и обширные земельные угодья… которые еще предстояло завоевать. Такие подарки подразумевали, что тамплиеры должны были заселить и использовать эти земли. Эти особенности сближают испанские и сиро-палестинские пожертвования и объясняются обстановкой постоянной борьбы с неверными.[208]

Ради чего делались эти подарки? Ради спасения души и искупления грехов: ирландка Матильда де Лейси подарила четыреста акров земли «для спасения моей души и душ моих отца и матери и всех предков, и всех потомков, а также Давида, барона Нааса, моего покойного мужа».[209] В картулярии Дузана можно видеть бессчетное множество формулировок вроде: «ради любви Господа, отпущения моих грехов и спасения души, а также душ моих родителей». Некий каталонец, более беспокойный, сделал пожертвование, «поскольку я боюсь ужасов ада и стремлюсь достичь радостей рая». Надежда приобрести духовные блага в виде молитв храмовников и мессы за свое здравие подталкивала к великодушию. Некоторые жертвователи проявили себя как настоящие «гурманы»: Пьер Корнель отдал свой замок Фрескано в Арагоне, но потребовал, чтобы орден Храма содержал десять священников, служащих мессы о его спасении. Очень ценилась возможность быть похороненным на кладбище ордена, одетым в белый плащ с красным крестом. Речь идет о вступлении в орден, называвшемся ad succurendum (т. е. во спасение (посмертное)). Привлекали и материальные преимущества: ренты, пожизненное содержание и покровительство. Престарелый Эд де Грансэ вступил в орден в 1185 г. и поселился в доме в Бюре, расположенном у самых стен его замка, чтобы провести там остаток дней. Он умер в 1197 г. и был похоронен там же.[210]

Большей оригинальностью отличаются прогрессивные для своего времени мотивы, имеющие отношение к крестовому походу и борьбе с неверными. В подобных документах мы находим свидетельства о решимости жертвователей предоставить ордену Храма средства для осуществления его миссии или поддержать его в этом деле. Здесь мне хочется вспомнить о примере Лауретты, упоминавшемся в конце первой части этой книги. Пайен де Бюр, основатель дома, в котором Эд де Грансэ провел на покое последние годы своей жизни, предназначал свой дар «воинам Христа, которые сражаются в ордене Храма». К тому же разряду относятся пожертвования, делавшиеся накануне отправления в паломничество, или крестовый поход. В 1185 г. Пьер де Кадене, отправляясь на Святую землю, принес дар тамплиерам Марселя. В 1134 г. Гильом Пьер, отбывая в Иерусалим, передал Богу и братьям свой аллод. Готовясь к отплытию на Восток из порта Туретта в Агде, виконт Роже I де Безье подтвердил факт передачи ордену территории Кампань-сюр-Ода.[211]