Жизнь и становление господина мага. Книга II - Юность

— Я тренируюсь один, — говорил мне тогда Том, когда речь зашла об этом вопросе, — пусть подобная тренировка не так эффективна, но никто и никогда не будет знать до конца, какой силой я обладаю. Какой трюк смогу выкинуть в тот или иной момент. А тактику нарабатываю в окклюменции, продумывая схему боя как с многочисленными и слабыми соперниками, так и с превосходящими меня. Представляю всё, что только могу: магловских военных, големов, твоих химер, отбросов Лютного, авроров Министерства и прочее-прочее. Это, знаешь ли, как по мне даже перспективнее, чем реальная схватка.

В этом был смысл. Более того, взял этот способ на вооружение. Почему бы не попробовать? Звучит достаточно интересно. А Реддл… даже в каноне, во время учёбы в школе, он не был известен как умелый дуэлянт. Просто одарённый юноша, не более.

Насколько я знаю, он не часто устраивает схватки и в Тёмном братстве. Против себя, имею в виду. Так-то дуэли там проходят постоянно. Я щедро спонсирую парня методиками тренировки Дурмстранга, как по Боевой магии, так и по Дуэлям. Том же выращивает себе собственную гвардию, даруя им эту силу и натаскивая на кровь.

Кровь… она есть. Как в виде магии Крови, основы которой уже начали даваться «элите» Тёмного братства, состоящей из ближнего круга — одноклассников-третьекурсников, так и Непростительные заклинания, которые Реддл пока что отрабатывает сам. И у него получается, что показатель.

В качестве же жертв выступают либо трансфигурированные люди, которых он иллюзиями заставляет корчиться от боли, подробно демонстрируя эффекты попадания тёмной магии, так и провинившиеся из числа самих представителей братства.

Да-да, Круцио было применено на других школьников! Правда оно было слабым и неотработанным, отчего «боль» была совершенно несерьёзной, но… лиха беда начало. Зато подобное вызвало не просто страх, а вящий ужас и натуральное поклонение. Благо, что народ там уже давно и прочно сидел на клятвах.

Кроме того, из-за опасения перед столь серьёзным наказанием, а также невозможностью про него кому-либо рассказать, никто более не стремился нарушать «приказ лорда Волдеморта». Истинного Слизерина! Аха-ха-ха! Подумать только, полукровка, чуть ли не самый презираемый магической аристократией статус крови, полноценное властвует над умами и телами самых чистокровных, богатых и могущественных фамилий всей волшебной Англии! Всего-то и требовалось, что большая магическая сила, харизма и интеллект. Ага… «всего-то».

Но к чему я это? К тому, что Том не стал менять клуб, хотя таланты позволяли выбрать любой из доступных, что дуэльный, что театральный… даже в текущий момент сей грёбаный актёр, изображает из себя, будто бы за каждой случайностью, даже такой как невозможность нормально поговорить с Кауфилд, скрывается его тень. Но кому как не мне знать истинные возможности парня? До столь высокого уровня контроля он ещё не дорос.

А может и не дорастёт, оставаясь играть грубо. Кто знает? Всё-таки интеллект, который нельзя в нём не признать, не показатель умелого интригана. А в каноне его планы всегда были… не шибко умны.

— Значит ты отдаёшь мне свою игрушку? — юноша откровенно подался вперёд. — Эту куколку, которую обхаживал два года?

О чём я и думал ранее. Валери будет тяжко. Буквально слышу в его тоне тщательно подавляемую злобу.

— Говоришь, будто бы собираешься вступить с ней в брак, — фыркнул на это, специально провоцируя друга. — Или, что собирался вступить я, — на мгновение задумался. А ведь были такие мысли… были…

— Оставь, — поморщился Реддл. — Конечно нет. Вот только ты отлично понимаешь, что из Тёмного братства не уходят.

— Поверь, — улыбнулся ему, — в реальности звучит не так круто, как могло бы в твоей голове.

Смех Тома прозвучал слегка скомкано, будто бы он хотел сделать его более… зловещим? В общем, что-то такое в интонациях мелькнуло, а потом парень будто бы сообразил, перед кем пытается отыграть роль, отчего тут же вернул своему голосу прежнее звучание.

— Мерлин, — прикрыл глаза ладонью.

— Чего ты? — нахохлился он, тут же становясь похожим на того приютского мальчишку, которого я знал и видел ещё пять лет назад. — Знаешь, как на других работает?

— Полагаю, нечто вроде, — делаю полуиспуганное-полвозвышенное лицо и кладу руку на грудь.

— Они ещё ахают, дёргаются или замирают, как крысы под взглядом змеи, — довольно усмехнулся Том. — Но так тоже можно.

— Как? — выгибаю бровь. — Говорить после твоего «смеха», что он звучит не особо круто?

— Тц, нет конечно! — Реддл отмахнулся, поняв, что я снова подшучиваю. Это уже входит в привычку, ибо слишком много эдаких «юмористов» развелось в моём собственном окружении! Приходится искать спасение в гротескном пафосе «лорда Волдеморта», которым он всегда готов меня обеспечить. Ничего-ничего, придёт время и это окончательно вольётся в его характер.

Ха! Нет, я представляю обратное! Например та, описываемая в каноне, красноглазая и безносая морда, после жуткой и наполненной величием речи, уходит к себе в комнату, вешает мощнейшие чары от прослушивания и звонит мне по Сквозному зеркалу.