Читаем Жизнь и судьба: Воспоминания полностью

В. Лазарев понимал толк в литературе с юности, хотя закончил Тульский политехнический институт. Сам родом из Тулы, инженер (Тула ставилась всегда оружейными заводами), но опять-таки с юности близок был с В. Ф. Булгаковым, личным секретарем Льва Толстого, и в Ясной Поляне себя чувствовал как дома. Стал печататься с 1955 года («Новый мир», «Литгазета», «Дружба народов»). С Алексеем Федоровичем познакомился через мою кузину Ольгу Туганову, о которой писала я в той части книги, где шестнадцатилетняя Ольга везет в город Владикавказ мою маленькую сестренку Миночку, спасая ее от энкавэдэшников и детского дома. Ольга поздно вышла замуж за Владимира (после многих неудач — уж очень она властная и темпераментная особа — кровь горячая, тугановских осетинских владетелей). Владимир пришел к Лосеву в конце 1970-х, к его 85-летию, но сблизился сразу, напечатал в альманахе «День поэзии» (1981) небольшую, но очень важную статью Алексея Федоровича «О поэтическом образе». Страстный библиофил (Владимир — член редколлегии «Альманаха библиофила»), он провел с Алексеем Федоровичем интереснейшую беседу под названием «Одно из самых глубоких наслаждений жизни» (1983), где столько интересных подробностей о книге в своей жизни рассказал Алексей Федорович, начиная с пятилетнего возраста и заканчивая военной катастрофой. Статья Володи «Подвиг профессора Лосева» в юбилейные дни (Литературная Россия. 1983. 21 октября) выделялась среди других юбилейных статей остротой проблемы. Что такое подвиг? Даже статью Алексея Федоровича о замечательном теоретике музыки профессоре Конюсе Владимир понял в контексте общественном и включил ее в книгу «Что с нами происходит?». Будучи в Ростове-на-Дону в 1989 году на конференции памяти Алексея Федоровича, мы все, москвичи, покупали эту книгу, только что вышедшую в Москве. А ведь издатели отказывались печатать лосевскую статью при его жизни, хотя дочь Конюса была восхищена ею. Но издатели кто? Тот же «Музгиз» — «знатоки», конкуренты даже к памяти друга лосевского. Однажды, увидев, как Алексей Федорович гуляет по нашему двору и близко подходит к мощному дереву, стоит перед ним, как бы собеседуя со своим старым другом, Владимир написал стихи «Лосевские беседы». Названием этого стихотворения, сначала опубликованного в газете («Вехи» — вкладыш в «Российскую газету»), а затем в журнале в Париже (Вестник РХД. 1995. № 171), Вл. Лазарев предложил поименовать организованное нами культурно-просветительское общество «Лосевские беседы». Владимир активно боролся за утверждение «Дома А. Ф. Лосева», участвовал в съемках телефильма «Лосевские беседы» (1981–1982). В «Нашем наследии», роскошном журнале (Владимир там зам главного редактора Енишерлова), Вл. Лазарев опубликовал мою статью об Алексее Федоровиче, ряд лагерных писем Алексея Федоровича и Валентины Михайловны с фотографиями. Начиналось лосевское возрождение, начиналось печатание третьего «восьмикнижия» в издательстве «Мысль».

Увы, уже несколько лет и Владимир, и Ольга в Калифорнии, в маленьком городке (у Ольги в США много лет живет сын, крупный инженер; мать ее, красавица тетя Маша, умерла и покоится на Новодевичьем, других близких — никого нет). Печатается Володя в «Русской мысли», в «Вестнике РХД», в «Новом журнале» (New Review),в «Гранях» и все мечтает о высшем синтезе, в юности провозглашенном Лосевым, вспоминает «Арбатскую академию» и даже возглавил филиал «Лосевских бесед» при церкви Рождества Богородицы вблизи Стенфордского университета. Но все главное — в прошлом. Ольга скончалась в 2007 году.

Появились после 85-летнего юбилея Алексея Федоровича в 1978 году сестры Постоваловы, Валентина и Лидия (филолог и психолог), и с ними Алексей Бабурин, студент-медик (делал А. Ф. массаж), да еще Валерий Павлович Ларичев, психиатр — все близкие друг с другом. Валентина станет доктором филологических наук, лингвистом, и проявит огромный интерес к проблеме имяславия, все к той же философии имени лосевской. Валентина доказывает в своих работах тезисы академика Юрия Сергеевича Степанова (он тоже пришел к А. Ф. Лосеву молодым человеком) о Лосеве в советское время как о «единственном создателе собственной системы философии», человеке, «который сам является великой фигурой философии имени в XX веке» (Степанов Ю. С.Константы. Словарь русской культуры. М., 1997. С. 79; он же.Язык и метод в современной философии языка. М., 1998. С. 416).

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное
100 великих кумиров XX века
100 великих кумиров XX века

Во все времена и у всех народов были свои кумиры, которых обожали тысячи, а порой и миллионы людей. Перед ними преклонялись, стремились быть похожими на них, изучали биографии и жадно ловили все слухи и известия о знаменитостях.Научно-техническая революция XX века серьёзно повлияла на формирование вкусов и предпочтений широкой публики. С увеличением тиражей газет и журналов, появлением кино, радио, телевидения, Интернета любая информация стала доходить до людей гораздо быстрее и в большем объёме; выросли и возможности манипулирования общественным сознанием.Книга о ста великих кумирах XX века — это не только и не столько сборник занимательных биографических новелл. Это прежде всего рассказы о том, как были «сотворены» кумиры новейшего времени, почему их жизнь привлекала пристальное внимание современников. Подбор персоналий для данной книги отражает любопытную тенденцию: кумирами народов всё чаще становятся не монархи, политики и полководцы, а спортсмены, путешественники, люди искусства и шоу-бизнеса, известные модельеры, иногда писатели и учёные.

Игорь Анатольевич Мусский

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии