Жизнь и тайны мистера Хефнера

Коллеги помнили, как хвасталась счастливая Бобби, что Ронни пригласил ее в поездку во Флориду. (Там Ронни должен был встретиться с неким Джорджем Мэтьюзом и выкупить у него кокаин).

За Мэтьюзом следили агенты ФБР, телефон Шарфа прослушивался. Как-то во время одного телефонного разговора агент услышал, как Шарф заверял Мэтьюза, что «Бобби сказала, что у нее найдутся желающие приобрести кокаин».

«Я сочинила бы еще не то, лишь бы только Ронни оставался со мной», — говорила после Арнстайн.

Они уже были вместе, когда Ронни арестовали первый раз, не тронув при этом Бобби. Тогда она попыталась покончить с собой впервые. Врачи вымывали снотворное из ее желудка, а своевременно пришедшая на помощь подруга Ширли, сидела в гулком больничном коридоре, прикрыв глаза ладонью.

Во второй раз Бобби привезли в участок вместе с Шарфом.

Ее просили подробно рассказать о причастности Хефнера к этому делу, но она уверенно стояла на своем. Хью не имеет к этому отношения. Ни ее, ни кого бы то ни было из сотрудников Хью не просил и не заставлял поставлять ему наркотики. Никто и не поставлял. Она никогда не видела, чтобы мистер Хефнер употреблял что-то из запрещенных веществ.

По мнению коллег, именно из-за того, что Бобби отказалась сотрудничать с ФБР, ее осудили на пятнадцать лет тюремного заключения. Сыграл на руку властям и Мэтьюз, заявивший, что не Шарф, а именно Бобби покупала у него кокаин с целью распространения.

«Шарфу дали шесть лет, а ей — пятнадцать!».

«Когда я узнал, что Бобби употребляла кокаин, скажу честно, я не удивился, — сказал в одном из интервью мистер Хефнер. — Однако до ее ареста, я понятия не имел, что она имеет дело с этим наркотиком. В моем присутствии Арнстайн никогда его не употребляла, потому что дорожила нашими деловыми отношениями и моим уважением к ней».

Дело осложнялось еще и тем, что Бобби была готова взять всю вину на себя, лишь бы отвести удар от Ронни.

«Я убеждала ее, что этот мерзавец не заслуживает такой жертвы, — рассказывала подруга Ширли. — Но, к сожалению, когда женщина влюблена, она глохнет и перестает соображать».

Розенцвейг, Хефнер и прочие сотрудники журнала успокаивали Арнстайн, обещая ей всестороннюю, в первую очередь квалифицированную юридическую, поддержку.

Но Бобби знала: адвокаты Хью убеждают его отстраниться. Лучше, если его имя вообще не будет фигурировать в этом деле. Арнстайн отказалась от защиты, сказав Ширли, что, когда ей совсем будет невмоготу, она лишит себя жизни.

Судебный процесс казался ей вечностью. Записи телефонных разговоров, ложь Мэтьюза, блеющий Ронни и приговор: виновна, пятнадцать лет тюремного заключения условно.

Дело было подано на апелляцию. Хефнер утешал.

Меж тем, Chicago Tribune[89] опубликовала статью, автор которой сообщил: «Издатель журнала Playboy является фигурантом дела, связанного с распространением психотропных веществ. Делом мистера Хефнера занялось федеральное управление по борьбе с наркотиками. Напомним, в 1973 году от передозировки наркотического вещества скончалась служащая Эдриэн Поллак, работавшая официанткой в чикагском клубе Playboy».

Сам Хью уверял журналистов: девушки с таким именем он в глаза не видел.

Оказавшись на свободе до решения суда, Бобби не знала, что делать. Розенцвейг, как и Хью, настаивали на том, что она должна приехать в Калифорнию и продолжить работу в Playboy. И она уж было собралась… Но в последний момент передумала.

«Хью Хефнер — хотя мало кто из нас когда-либо осознавал это — непоколебимо честный, строго нравственный человек, — написала в предсмертной записке Бобби. — Я хорошо знаю его. Знаю также, что он никогда не был вовлечен в преступную деятельность, что так старательно пытаются ему приписать. Но в последнее время я пришла к выводу, что репутация человека — какой бы кристальной она ни была — ничто по сравнению с целью, которую поставили перед собой люди, преследующие меня, мистера Хефнера и доносящие откровенную клевету до широких масс».

Когда ее нашли, Арнстайн была мертва около двенадцати часов.

Вот что писал о Бобби помощник главного редактора журнала Playboy Роберт Антон Уилсон.

«Бобби была той, к кому направляли людей, если происходила несправедливость. В девяти из десяти случаев она все исправляла. Бобби нравилась людям. Я уж не говорю о ее сексуальной привлекательности. Теперь Бобби мертва. И вроде бы правильно ее называют самоубийцей, но по факту она жертва войны. Она убита в войне между Управлением по борьбе с наркотиками и Хью Марстоном Хефнером. Хефнер достаточно богат, чтобы его нельзя было посадить в тюрьму так же легко, как какого-нибудь бедного чернокожего радикала, который раздражает правительство. У Хефа есть двести миллионов долларов, которых достаточно, чтобы держать суды в напряжении в течение чертовски долгого времени. Бюрократы, которых он обидел, знают, что на то, чтобы посадить Хью, уйдет много времени и энергии, но они верят в себя и в свое правительство наркотиков»

На пресс-конференции Хефнер назвал убийцами обвинителей из офиса прокурора Джима Томпсона.