Жизнь и труды св. Дионисия Великого, епископа Александрийского

Оканчивая свои заметки по поводу обвинений против св. Дионисия, вызванных участием его в споре о крещении еретиков, мы не можем не выразить удивления, каким образом лучшие свойства великой души Александрийского епископа, миролюбие и снисходительность, превратились у новейших обвинителей его в нерешительность и двойственность, а благоразумие и осторожность — в незнание одного из главнейших догматов христианской веры.

Глава четвертая. Гонение Валериана и пасхальные послания святого Дионисия

Перемена в отношениях Валериана к христианам. Исповедание св. Дионисия и ссылка его в Кефрон. Обвинения против св. Дионисия и послание его против Германа. Пасхальные послания св. Дионисия и послание его к Василиду, епископу Пентаполя.

Письменные сношения св. Дионисия с Римским епископом Сикстом и пресвитерами Римской церкви Дионисием и Филимоном, вызванные спорами о крещении еретиков, происходили уже в то время, когда Церковь находилась под гнетом преследования, воздвигнутого на христиан императором Валерианом. За три или три с половиной года до конца правления Валериана (257-260 гг.) в настроении императора произошла резкая перемена. Насколько прежде он был кроток и снисходителен к христианам, настолько теперь он сделался суров и жесток в отношении к ним.[628] Св. Дионисий относит к нему даже слова из Апокалипсиса Иоанна: и даны быша ему уста, глаголюща велика и хульна, и дана быстъ ему область творити м'ксяцъ четыредесять два.[629] Неожиданное превращение Валериана из друга в гонителя христиан было тем более изумительно, что Валериан еще при Декии пользовался репутацией человека, безупречного во всех отношениях, и выделялся из всех своими добродетелями. Его считали другом добрых, врагом тиранов, ненавистником и гонителем пороков. Когда император Декий решился восстановить древнюю должность цензора Империи, то при избрании кандидата на этот чрезвычайно важный государственный пост римский сенат и сам император без малейшего колебания остановились на Валериане как на человеке, более всех других достойном этой должности.[630] По званию цензора Валериан должен был заботиться о восстановлении общественной добродетели, древних правил и нравов и о поддержании авторитета законов. Но, может быть, именно при исполнении обязанностей цензора Валериан и убедился в том, какую серьезную опасность представляет христианство для римских языческих нравов, тем более что сам Декий видел в христианстве главное препятствие к осуществлению той же цели восстановления древних обычаев и охранения законов Империи. Ближайшее знакомство с христианами и появление христиан в собственном доме Валериана еще яснее показали ему, что христиане всегда будут непримиримыми врагами языческой религии. Под влиянием такого убеждения и другие языческие императоры, не менее Валериана восхваляемые историками, воздвигали жестокие гонения против христиан. При ошибочном воззрении на язычество как на главную жизненную силу Империи, языческие добродетели, восхваляемые в Траяне, Марке Аврелии и Диоклетиане, не только не удерживали их от суровых мер против христиан, но и делали из них самых настойчивых и жестоких гонителей христианской Церкви.

Перемене настроения Валериана содействовал своим влиянием на императора один из его приближенных по имени Макриан. Это был знаменитый полководец, оказавший важные услуги государству, человек знатного происхождения, обладавший весьма значительным состоянием.[631] Некоторое время он занимал весьма высокую должность государственного счетчика, которая представляла едва ли не последнюю ступень в ряду придворных должностей,[632] Богатство, знатный роди высокое положение в военной и гражданской службе внушили ему надежду на императорский трон, часто переходивший из рук одного счастливого полководца в руки другого. Может быть, эту надежду укрепил в нем и сам Валериан, вручив Макриану управление государством во время одного из своих персидских походов. Пользуясь своим высоким положением, Макриан поставил на самых высоких ступенях государственного управления и своих двух сыновей, так как сам лично не мог принимать непосредственного участия в некоторых отправлениях власти вследствие хромоты.[633] Ниже мы увидим, что Макриан действительно стремился к императорскому трону и сделал попытку к достижению своей цели.