Жизнь и творения Зигмунда Фрейда

Приготовления к конгрессу, как и раньше, были поручены Юнгу, и второй Международный психоаналитический конгресс проходил в Нюрнберге 30 и 31 марта 1910 года. Фрейд приехал рано утром перед началом конгресса для того, чтобы провести несколько часов с Абрахамом. Из-за определенных административных предложений, о которых будет сказано ниже, второй конгресс проходил в намного менее дружелюбной атмосфере, чем первый. Сама научная часть оказалась очень успешной и показала, насколько плодотворными являлись новые идеи. Фрейд произнес интересную речь «Грядущие перспективы психоаналитической терапии» с ценными предложениями. Его старый критик и друг Лёвенфельд из Мюнхена зачитал свою работу. Доклады швейцарцев, сделанные Юнгом и Хонеггером, были первоклассными.

В течение некоторого времени Фрейда занимала мысль связать аналитиков более тесными узами, и он поручил Ференци внести на предстоящем конгрессе необходимые предложения. После окончания научной части Ференци обратился к собранию с предложениями по будущей организации аналитиков и их работы. За этим сразу же последовал шторм протестов. В своей речи Ференци сделал несколько унижающих замечаний в адрес венских аналитиков и высказал предложение, чтобы центр будущей администрации находился только в Цюрихе, во главе с Юнгом в качестве президента. Кроме того, Ференци, при всем своем личном обаянии, обладал явно диктаторскими чертами, и некоторые из его предложений были далеки от того, что является обычным в научных кругах. Перед конгрессом он уже заявил Фрейду, что «психоаналитическое мировоззрение не ведет к демократическому равенству: в психоанализе должно быть правление элиты, построенное, скорее, в соответствии с правлением философов у Платона». Фрейд сказал, что он уже ранее пришел к подобной мысли.

После внесения разумного предложения о том, чтобы было сформировано международное объединение с отделениями в разных странах, Ференци начал отстаивать необходимость того, чтобы все написанные работы или речи, составленные любым психоаналитиком, сначала представлялись на одобрение президенту ассоциации, который, таким образом, наделялся неслыханными цензорскими правами. Именно такое отношение Ференци к данному вопросу породило впоследствии столь много трудностей между европейскими и американскими аналитиками, и мне, в частности, потребовались годы для того, чтобы наладить их отношения. Обсуждение предложений Ференци было настолько резким, что его пришлось отложить на следующий день. Конечно, вопрос не стоял о том, чтобы принять его экстремистские требования, но венцы, особенно Адлер и Штекель, резко возражали против назначения швейцарских аналитиков на посты президента и секретаря, так как при этом игнорировались их собственные длительные и добросовестные усилия. Фрейд понял, что создание более широкого базиса для работы, чем круг его венских коллег, которые все являлись евреями, имеет явное преимущество и что необходимо убедить в этом венцев. Услышав, что некоторые из них проводят собрание в знак протеста в номере Штекеля в отеле, он поднялся наверх и в страстной речи призвал их к единству. Он подчеркнул, что их окружает злобная враждебность и что они нуждаются в помощи извне для того, чтобы ей противостоять. Затем, драматически сбросив свой сюртук, он воскликнул: «Моим врагам хотелось бы увидеть меня умирающим с голоду; мне не оставят даже этого сюртука».

Далее Фрейд подумал о более практических мерах, чтобы удержать этих двух лидеров от бунта. Он заявил о своем уходе с поста президента венского общества и о том, что на этом посту его заменит Адлер. Он также согласился с тем, что в противовес редактированию Юнгом «Jahrbuch» вновь основанный ежемесячный печатный орган «Zentralblatt for Psychoanalyse» редактировать будут совместно Адлер и Штекель. Тогда они успокоились и согласились, чтобы он являлся директором этого нового журнала и чтобы Юнга избрали президентом ассоциации. Юнг назначил Риклина своим секретарем, а также редактором нового официального издания «Correspondenzblatt der Internationalen Psychoanalytischen Vereinigung» который станет сообщать всем членам общества об интересных новостях, собраниях общества, публикациях и так далее.

Ни один из этих выборов должностных лиц, хотя все они казались неизбежными в то время, не оказался счастливым. Через пять месяцев из общества вышел Адлер, а пару лет спустя за ним последовал Штекель. Риклин пренебрегал своими обязанностями, так что административные дела пришли в полнейший беспорядок, а Юнгу, как хорошо известно, недолго было предначертано судьбой руководить своими коллегами.

Как только Фрейд возвратился домой, он послал Ференци следующий «эпилог», как он сам назвал его, о конгрессе: