Жизнь и удивительные приключения Робинзона Крузо, моряка из Йорка

"Если ваш бог живет выше солнца и все таки слышит вас, значит он больше Бенамуки, который не так далеко от нас и все таки слышит нас только с высоких гор, когда мы поднимаемся, чтобы разговаривать с ним". "А ты сам ходил когда нибудь на те горы беседовать с ним?" спросил я. "Нет, - отвечал он, - молодые никогда не ходят, только старики, который; мы называем Увокеки (насколько я мог понять из его объяснений, их племя называет так свое духовенство или жрецов). Увокеки ходят туда и говорят там О! (на его языке это означало: молятся), а потом приходят домой и возвещают всем, что им говорил Бенамуки". Из всего этого я заключил, что обман практикуется духовенством даже среди самых невежественных язычников и что искусство облекать религию тайной, чтобы обеспечить почтение народа к духовенству, изобретено не только в Риме, но, вероятно, всеми религиями на свете.

Я всячески старался объяснить Пятнице этот обман и сказал ему, что уверения их стариков, будто они ходят на горы говорить О богу Бенамуки и будто он возвещает им там свою волю, - пустые вражи, и что если они и беседуют с кем нибудь на горе, так разве с злым духом. Тут я подробно распространился о дьяволе, о его происхождении, о его восстании против бога, о его ненависти к людям и причинах ее; рассказал, как он выдает себя за бога среди народов, не просвещенных словом божьим, и заставляет их поклоняться ему; к каким он прибегает уловкам, чтобы погубить человеческий род, как он тайком проникает в нашу душу, потакая нашим страстям, как он умеет ставить нам западни, приспособляясь к нашим склонностям и заставляя таким образом человека быть собственным своим искусителем и добровольно итти на погибель.

Оказалось, что привить ему правильные понятия о дьяволе не так то легко, как правильные понятия о божественном существе. Природа помогала всем моим аргументам и воочию доказывала ему, что необходима великая первая причина, высшая управляющая сила, тайно руководящее нами провидение, что по всей справедливости следует воздавать поклонение тому, кто создал нас, и тому подобное. Но ничего такого не было в понятии о злом духе, о его происхождении, о его сущности, о его природе, и - главным образом - в представлении о том, что он склонен не делать зло и влечь нас ко злу. Как то раз бедняга задал мне один совершенно естественный и невинный вопрос и так смутил меня, что я почти ничего не сумел ему ответить. Я много говорил ему о силе бога, о его всемогуществе, о его страшном возмездии за грехи, о том, что он - пожирающий огонь для творящих неправду, о том, что, подобно тому, как он сотворил нас всех, так он может в одну минуту уничтожить и нас и весь мир, и Пятница все время слушал меня очень внимательно.

После этого я рассказал ему о том, что дьявол - враг божий в сердцах человеческих, что он пускает в ход всю свою злобу и хитрость, чтобы сокрушить благие планы провидения, разрушить в мире царство Христово, и тому подобное. "Ну вот", - сказал Пятница, - "ты говоришь, что бог - такой большой, такой сильный; он такой же сильный и могучий, как и дьявол?" - "Да, да", - отвечал я, - "бог еще сильнее дьявола; бог выше дьявола, и потому мы молим бога, чтобы он покорил нам дьявола, помог нам противиться его искушениям та гасить его огненные стрелы",

"Но", - возразил Пятница, - "если бог такой сильный, такой крепкий, как дьявол, почему бог не убей дьявола и не сделай, чтобы он не делай больше зла?"