Жизнь и время Чосера

Итак, первая дипломатическая поездка Чосера в Италию стала поворотным пунктом в его поэтической карьере. Сразу после нее он начал создавать краткие жизнеописания (вошедшие как «Рассказ монаха» в «Кентерберийские рассказы»), наподобие тех, что писали Петрарка и Боккаччо, и все больше и больше обращался в своем творчестве к темам и художественным приемам Данте.

Как видно, итальянская поездка оказалась весьма плодотворной и для его карьеры королевского чиновника. Через три месяца после возвращения из Италии Чосера вновь отправили в путешествие, связанное с предыдущей поездкой: ему поручили сопровождать судно, на которое был наложен арест, из Дартмута к его владельцу, генуэзскому купцу. (Вероятно, во время своего пребывания в дартмутском порту Чосер пополнил запас жизненных наблюдений для портрета «шкипера из западного графства» в «Кентерберийских рассказах».) Вскоре изменились к лучшему и материальные условия жизни Чосера: в награду за трудные, утомительные, но важные поездки и другие дела, выполненные им по поручению короны, он получил хороший дом, выгодную должность и, главное, время, чтобы писать.

Глава 6 Приключения Чосера – прославленного поэта, королевского чиновника и дипломата – в последние годы жизни короля Эдуарда III (1374–1377), а также некоторые суждения по поводу честности Чосера и замечания о его поэзии

В 1374 году, сразу после возвращения в Англию Джона Гонта, на поэта посыпались почести и награды. В день св. Георгия – большого праздника, соединявшего религиозные торжества с празднествами в честь рыцарского ордена Подвязки, – король пожаловал Чосера ежедневным кувшином вина пожизненно; в 1378 году этот дар заменили выплатами звонкой монетой. 10 мая 1374 года он получил в бесплатную пожизненную аренду превосходный дом, построенный над Олдгейтскими воротами лондонской городской стены; по-видимому, этот дом был предоставлен ему в связи с назначением на государственную должность, которую он уже получил неофициально (официальное утверждение состоялось 8 июня), а именно на должность надсмотрщика таможни по сборам и субсидиям с обязательством регулярно присутствовать на месте службы в лондонском порту и писать отчеты и списки собственной рукой. 13 июня, через пять дней после официального назначения его надсмотрщиком таможни, Чосер получил еще одну награду – ежегодную ренту в размере 10 фунтов стерлингов (2400 долларов) от Джона Гонта.

Эти и подобные сообщения могут немало поведать нам о занятиях Чосера в последние годы правления короля Эдуарда III. Пожизненный кувшин вина, дарованный в день св. Георгия – покровителя учрежденного Эдуардом ордена Подвязки, – вероятнее всего, являлся (по аналогии с премиями, присуждавшимися более поздним поэтам) наградой Чосеру за чтение какой-то поэмы при дворе. Судя по другим средневековым английским поэмам, предположительно связанным с днем св. Георгия, – таким аллитеративным поэмам, как «Стяжатель и расточитель», в которой прямо упоминается орден Подвязки, и «Сэр Гавейн и Зеленый рыцарь», которая заканчивается девизом этого ордена (хотя в старинной рукописи поэмы девиз приписан другой рукой), – мы можем заключить, что поэма, прочитанная Чосером двору, по своему объему была значительной, впрочем, к этому выводу мы пришли бы в любом случае, вспомнив, какими роскошными и продолжительными были празднества в честь ордена Подвязки в XIV веке. Члены ордена Подвязки, богатейшие рыцари королевства, являлись ко двору с женами и пышной свитой, в лучших праздничных нарядах; одежды знатных феодалов сверкали драгоценностями, их плащи и мантии были украшены золотым и серебряным шитьем, оторочены дорогими мехами.