Жизнь и житие Войно-Ясенецкого, архиепископа и хирурга

«Велики во всех отношениях достижения советских народов за двадцать шесть лет. Но самое важное — это то, что разрушены все преграды к товарищескому труду, и это товарищеское единение многих миллионов людей н отдельных народов, входящих в состав СССР, впервые достигнутое в истории человечества, имеет огромное нравственное значение; ибо искреннее и глубокое товарищество в труде и жизни приближает людей к христианскому идеалу братства и любви».

Год сорок пятый принес пропагандистской машине новые заботы. Интересы вождя устремились в основном за рубеж. Захвачена Болгария, русские войска стоят в Венгрии, Румынии, Польше, занимают половину Германии. Сталин упивается победой, упивается своей мощью. Кто мешает ему двинуть свою армаду дальше? Европа лежит в развалинах, союзники устали, американцы спешат домой. А почему бы и не осуществить извечную русскую мечту о проливах? Полонить Грецию и Турцию? А там и Ближний Восток недалек… Военная подготовка к прыжку сопровождается подготовкой политической. И тут очень к месту пришлась Патриархия. В качестве политического эмиссара на Ближний Восток Сталин командирует самого Патриарха Алексия. Газетам и журналу Патриархии приказано изображать поездку Святейшего как «паломничество по святым местам». Вот так просто на девятнадцатый день после окончания войны собрался Святейший и поехал помолиться ко гробу Господню. Странное, однако, это было паломничество. Пересаживаясь из самолета в машину, из машины в поезд и снова в самолет, Патриарх промчался через Тегеран, Багдад, Дамаск, Бейрут, Иерусалим, Каир, встретился по дороге с тремя Патриархами, королем, двумя президентами и еще с полдюжиной видных политических деятелей — и через месяц вернулся в Москву.

Думаю, что на Западе никто не поверил версии о паломничестве. Да Сталину и неважно было, верят или не верят, лишь бы боялись. Истинная же цель патриаршего рейда состояла в том, чтобы произвести как можно большее впечатление на местных архипастырей, втолковать им, что теперь, после победы СССР над Германией, глава Московской Патриархии по всему политическому раскладу становится первым, самым значительным лицом мирового православия и здесь, на Ближнем Востоке, его голос отныне станет наиболее весомым И определяющим. Появление Патриарха в святых местах было фактом политическим, фактом, который должен был приучить местную публику, церковную и нецерковную, к мысли об «освободительной миссии русского христианского воинства», миссии, которая еще не завершена.

Пока шестидесятилетний Московский Патриарх лобызался с Иерусалимским, а народ на вокзале, по свидетельству ЖМП, кричал «ура» и хором пел умилительные стихи «Прощание с Иерусалимом», Патриархия в Москве получила новое, опять-таки международное задание. Теперь от нее потребовали именем Бога благословить казнь немецких военных преступников, и тех, что уже сидели на скамье подсудимых в Нюрнберге, и тех, которых предстояло поймать в будущем. Задание сформулировал Карпов, но он только передающая инстанция. Идея принадлежала Сталину. По этому вопросу существует немаловажное свидетельство. Еще во время Тегеранской конференции «Большой тройки» Сталин сказал Рузвельту и Черчиллю (это произошло 29 октября 1943 года), что после победы над Германией для дальнейшей безопасности союзников следует ликвидировать германский генеральный штаб. Слово «ликвидировать» вождь тут же уточнил. По его сведениям, вместе с военными специалистами Генеральный штаб вермахта составляет примерно 50 000 человек. «Если этих людей выловить и расстрелять после войны, военная мощь Германии будет уничтожена с корнем». Требование Сталина устроить после победы новую бойню встретило резкий отпор Черчилля, Премьер заявил, что британский парламент ни за что не согласится на массовые казни. Но то, что казалось недопустимым для британских парламентариев, вполне подошло епископам Русской Православной Церкви. Сначала (несколько, правда, расплывчато) они провозгласили правомерность таких убийств в «Обращении Поместного Собора Русской Православной Церкви к христианам всего мира». В дальнейшем «Журнал Московской Патриархии» принялся все более настойчиво муссировать эту тему. «Мы хотим показать, что с точки зрения правильно понятого христианского учения фашисты, безусловно, должны понести заслуженное наказание за свои жестокости, что возмездие для них неотвратимо. Слова Спасителя о любви к личным врагам, о прощении личных обид нельзя распространять на фашизм, его идеологов и последователей. Нам важна не буква, а дух христианского учения…»