Жизнь или смерть

– Наличными, – согласился Фарджер, и интервью началось.

Насколько понимает Римо, Фарджер глубоко изучил деятельность некой тайной правительственной службы и некоего Фолкрофта. Как ему это удалось?

Фарджер ответил, что каждый американец обязан досконально знать, чем занимается правительство, чтобы помогать совершенствовать его деятельность. Вот так обстоят дела с правительством на сегодняшний день.

Как Фарджеру удалось обнаружить, что Лига по благоустройству служила всего лишь вывеской для тайных операций, и как ему в руки попали записки Буллингсворта?

Фарджер сказал, что он является достойным сыном американского общества с присущей ему системой ценностей; благородные и трудолюбивые родители приучили его к упорству в достижения поставленных целей.

Как обстоит дело с записями Буллингсворта теперь: они по-прежнему находятся у Фарджера? Если да, то где именно он их хранит?

– Каждый человек, который желает служить интересам страны, должен иметь в своем арсенале набор определенных средств и использовать их максимально дальновидным и благоразумным образом, – заявил Фарджер.

Кто, кроме Фарджера, знал о записях Буллингсворта?

– Позвольте мне объяснить вам одну вещь. Нравственность служит ключом ко всему. Скромные труженики всей Америки, включая этот город, где я родился и вырос, все как один поднимаются в едином порыве, вставая рядом со мной и скандируя: «Измена!»

Римо пожал плечами. Может, настоящие репортеры знают, как прорываться через этот поток слов? Может, они знают, как надо построить вопрос, чтобы получить на него прямой ответ?

– Вы не отвечаете на мои вопросы, – сказал он.

– На какой именно вопрос я не ответил? – искренне удивился Фарджер.

– Ни на один.

– Не было случая, чтобы я не ответил на какой-то вопрос, – обиделся Фарджер. – Америку создали искренние, открытые люди, которые всегда честно отвечали на прямые вопросы. Я всегда славился своей прямотой.

Ну ладно, подумал Римо. Если ему нравится играть в эту игру, пусть играет по моим правилам.

Он внимательно вгляделся в лицо Фарджера, глубоко заглянул в глаза, окинул взглядом волосы – Фарджер потянулся, чтобы пригладить их.

– Для материала нам нужны фотографии. Хороший снимок на обложку. Очень украсит журнал.

Фарджер покрутил головой, чтобы Римо мог выбрать лучший ракурс.

– Нужен хороший задний план, – объяснил Римо. – Задний план очень важен.

– Хотите сфотографировать меня с семьей?

Римо покачал головой.

– Нужно какое-то важное место. Чтобы выражало ваш внутренний мир, если вы понимаете, что я имею в виду. Место, которое символизировало бы ваш дух.

– Не могу же я ради одного снимка лететь в Вашингтон, чтобы сняться возле Белого дома! – сердито ответил Фарджер.

– Думаю, это можно сделать где-нибудь поближе к дому.

– Не поздновато ли ехать к резиденции губернатора?

– Только на свежем воздухе. Чтобы создать впечатление, что вы принадлежите земле.

– Вы считаете? – с сомнением спросил Фарджер. – Я думал о себе скорее как о человеке, способном решить проблемы наших несчастных городов. – Земля и город, – согласился Римо.

А есть ли у Римо идея относительно по-настоящему хорошего заднего плана?

Он почти уверен, что есть.

Шпики в штатском поехали за ними в своем автомобиле. Римо с Фарджером проехали по Коллинз-авеню, главной улице Майами-Бич, свернули, поколесили по боковым улочкам и снова вернулись на Коллинз-авеню. Шпики не отставали.

– Здесь? – спросил Фарджер.

– Слишком роскошная обстановка. Если вы решите выставить свою кандидатуру на какой-нибудь пост, то оппоненты могут использовать этот снимок, чтобы заявить, будто вы представляете интересы миллионеров. – Хорошая мысль, – согласился Фарджер.

– А есть здесь дорога, которая ведет из города, куда-нибудь в поля?

– Конечно, но мы далековато от нее.

– Сельская местность, – произнес Римо, и Фарджер развернул машину.

Шпики последовали его примеру.

– Остановите машину, – вдруг попросил Римо.

– Но до сельской местности еще далеко!

– Я знаю. Просто прошу вас остановить машину.

Фарджер притормозил у обочины. Полицейская машина без опознавательных знаков тоже остановилась. Римо вылез и направился к ней.

– Кто вы такие? – резко спросил он.

– Служба шерифа. Округ Дейд.

– Покажите документы.

– Сначала вы покажите свои.

Пока шпики в замешательстве доставали бумажники, Римо молниеносным движением просунул руку в окно и вынул ключ зажигания.

– Эй, что вы делаете с ключом?

– Ничего, – ответил Римо и, надавив большим пальцем, искривил желобок ключа. – Просто хочу быть уверен, что вы никуда не сбежите, пока не покажете свои документы.

Шпики выхватили у него ключ.

– Советуем тебе быть поосторожнее, приятель. Мы полицейские.

– Хорошо, на этот раз я вас отпускаю, – произнес Римо тоном, до совершенства отработанным во время службы в полиции десять лет назад.

Помощники шерифа удивленно переглянулись. Еще больше они удивились, когда Фарджер со своим репортером, который говорил тоном полицейского, уехали, а им все никак не удавалось завестись.

– Этот сукин сын подменил ключ.