Жизнь инвалида в России

Не знаю, может с ридной Украины осталась у мамы страсть к семечкам. Жарила она обычно их на большом противне на печке, да ещё и говаривала: Домашние не в пример этим вкуснее. Дома мне разрешалось, есть семечки и я их даже чистить научился сам, но в детсад не моги брать. Удумал тогда, пока мама отвлеклась набрать семечек полный рот, но мне показалось мало, и поэтому насовал их в нос, и даже в уши. Благо детсад находился напротив барака, где мы жили.

Быстро раздевшись и прошмыгнул в группу, выплюнув из рота семечки и достав их из носа, стал доставать из ушей, но возникла проблема. Ребята сбегали за воспитателем.

– Ну что ты опять натворил?

– Семечки в ушах застряли…

– Какие семечки?

– Мамка, вчера жарила, а я взял без спросу.

Посмотрев мои уши, воспитатель ушла звонить маме на работу.

Пришла мама и повела меня в больницу, но там не смогли все достать, положив ватный тампон, отправили домой. А на утро у меня была радость, мы с мамой поехали на автобусе в район. Где в больнице при помощи лекарства мне благополучно извлекли семечки из ушей.

Первая сигарета

Мне в ту пору было годов пять, мы с ребятами баловались сухой крапивой. Берёшь стебель сухой крапивы и подкурив один край, тянешь в себя горячий кисловатый дым. Однажды летним вечером сидели на завалинке мужики курили и вели свой не торопливый разговор, а я жадно смотрел на их дымящиеся сигареты. «Что крапива, вот бы сигарету попробовать», бежали мысли в моей голове и очевидно ярко отражались на моей детской физиономии. Это заметил дядя Вася, наш «кинобог», который иногда позволял посмотреть бесплатно кино из окошечка своей кинобудки, в которой всегда стоял устойчивый запах прогорклого дыма.

– Что покурить, хочешь? – спросил меня дядя Вася и хитро переглянулся с мужиками. – Не бойся, матери не скажем.

Я что-то несуразное пробормотал ему в ответ и вот у меня в руках оказался заветный чинарик, который был очень маленьким и который я осторожно поднес к губам. Первое что я почувствовал это боль на своих губах, потому что и чинарик был маленький, а опыт у меня в курительном деле никакого и я обжёг губы. Мужики дружно засмеялись, а я заревел больше не от боли, а от того что не смог деревенским мужикам, как мне тогда казалось, доказать что я мужик.

Это яркое воспоминание из детства осталось у меня на всю жизнь, а курить так и не начал.

Дом советов

Ещё учась во втором классе, написал Генеральному секретарю КПСС Брежневу Л.И. о том, что к Ленину могли придти простые люди, а его охраняют от народа. Меня вызывали в сельсовет, в кабинете председателя, со мной разговаривал, какой-то важный дядька.

– Это твоё письмо? – спросил он меня.

– Моё, а что нельзя было? – ответил я вопросом, на его вопрос.

– Можно. Ты сам его написал?

– Сам.

– Как ты решил написать?

– На уроке, нам показали картину "Ходоки у Ленина", я увидел, что к Ленину приходили простые крестьяне, а сейчас у всех охрана. Решил спросить.

– Можно было у учителя спросить.

– У учителя же охраны нет, так откуда он может знать?

– Ну… Ты наверное ещё не знаешь, что у нашей советской страны много врагов. И охрана Леониду Ильичу нужна, чтобы охранять его не от советского народа, а от этих внешних врагов.

– А мы врагов разве не всех убили во время войны? – спросил я.

– Далеко не всех. Ты получил ответ на свой вопрос?

– Ага.

Когда вышел из кабинета, меня ждала мама.

– Что ты опять натворил?

– Ни чего, письмо в Москву написал. Со мной сейчас дядька разговаривал, наверное из самой Москвы приехал.

Из кабинета вышел мужчина и успокоил мать, что всё хорошо и что это их работа, и что малец не по годам любознательный. Это был мой первый опыт написания писем во власть. С этого времени ко мне в школе приклеилось прозвище Дом советов.

Школа

Да, школьные годы. После колов принесенных в первом классе и получивши за них ремнем по мягкому месту. Спустя время, когда мама узнала у учителя, что она выдала детям не настоящие табели за первую четверть и колы просили все ребята, чтобы огород городить. Мама мне сказала: " Больше я в твоей учёбе не указ. Для себя учишься, будешь плохо учиться, будешь как я, вихлять всю жизнь за копейки."

С класса третьего или четвертого, мать даже перестала смотреть мой дневник, я подписывался за неё его сам.

Учился хорошо, но дисциплина. На субботники я категорически не ходил и однажды, когда директор встретив меня в холе школы спросил: "Почему, ты Кудин опять не был на субботнике?". Я ответил ему: "Учиться, учиться и еще раз учиться, ведь так записаны на этом лозунге слова Ленина, а про работу здесь ни чего не сказано. И вообще я дома помогаю маме и не намерен за другими убирать мусор."

Меня долго обсуждали на собрании класса и даже неуд по поведению ставили в четверть, но на субботники я так и не ходил.

Однажды завуч в восьмом классе, чтобы заставить нас мыть полы на этаже, закрыла наши портфели в своём кабинете.

– Что думаешь, Дом советов?

– Думаю, что сегодня не надо делать домашку.

– Влетит.

– Не влетит, за такую работу пусть деньги платят, как техничкам, а завтра спросим у завуча Устав школы.