Жизнь как матч

Нанси находится в семидесяти пяти километрах от Жёфа, который превратил небольшую пьемонтскую семью три поколения спустя в лотарингскую ветвь, не стыдящуюся своих побегов. Нанси лишь подтвердил «усыновление» и сегодня продолжает наливать соком ее корни.

Я люблю Нанси.

Мой первый настоящий футбольный сезон после робких опытов весной 1973 года омрачен тяжкими воспоминаниями. Об этом часто забывают, так как это не вяжется с остальной моей карьерой, но нужно признаться, что начал я с провала.

Сезон 1973/74 года: Редин призывает меня двадцать один раз в первую команду. Мне девятнадцать лет. Я еще подросток по своему гражданскому состоянию (большинство игроков девятнадцати-двадцати одного года будут призваны лишь в 1974 году!), юниор для клуба и для федерации.

Счастливый парнишка, который более одного раза из двух играет рядом со взрослыми…

Но… в том случае я забиваю только два гола. Два в двадцати одном сыгранном матче – посредственный показатель по табелю рентабельности… И проведенные три матча на Кубок Франции отнюдь не становятся украшением моей визитной карточки.

Однако не только я «отмалчиваюсь» на поле, мои товарищи действуют не лучше меня. Наша защита похожа на дырявую корзину. Она пропускает 67 голов за тридцать девять матчей, а наши атакующие то и дело бьют мимо цели. За весь сезон нам удалось забить всего 51 гол. В итоге, когда завершается игровой сезон, наша команда утрачивает свои позиции и перемещается во второй дивизион. Не такая уж большая трагедия. Но это – великая драма для Клода Кюни. И для казначея клуба, который видит, как тают надежды на хорошую кассу, а следовательно, на вознаграждения, на вклады капитала, на пополнение и т. д. и т. п.

На некоторое время отец отправляет меня к своим братьям, чтобы я занялся курсом бухгалтерского учета в перерыве между утренней и вечерней молитвами… Уходят из команды и некоторые другие молодые игроки.

Но «Нанси», преданный своей простодушной молодежью, упрямо выбиваясь из сил, все же стремится вновь завоевать свое прежнее место. И вот несколько обновившись, команда возрождается. Средний возраст ее игроков – двадцать два года. В защите играет Курбело, в полузащите – Кристиан Донна, а в нападении – Мартини и Ди Каро. Команда сплачивается и выковывается вновь, эта команда, осужденная играть на полях Сент-Дие, Безансона, Шомо, Агено, Эпиналя и Арденского кольца, – повсюду, где ожидают изгнанных из первого дивизиона, чтобы «вспороть им брюхо».

Я об этом говорю без всякой желчи, так как слишком хорошо знаю, какая судьба уготована для отосланных с главного фронта, для тех, которые должны идти в бой с еще менее везучими, чем они сами.

Переход во второй дивизион, как это ни парадоксально, очень много дал нам хорошего. Что касается меня лично, то мне на этих полях заведомых пиратов удалось довести до совершенства свое искусство обводки и дриблинга вопреки всем моим ожиданиям.

Я научился освобождаться от опекуна, безбоязненно, с уважением относиться к своему противнику, выявлять пристрастное судейство, узнал, как наносятся незаметные подлые удары и почему это делается.

Переезжая из города в город, «Нанси» добывал победы, голы, уважение других команд и «визу» для своего возвращения.

После скоротечного транзитного пребывания в «чистилище» профессионального футбола «Нанси» начал свое восхождение к элите.

В этот год я принимал участие во всех наших (тридцати двух) «искупительных» матчах, украсив свою футбольную «повинность» крайне положительным итогом, – забил 17 мячей. В играх на Кубок я еще добавил к ним 8, забитых в восьми матчах.

«Нанси – Лотарингия» вновь оказалась на коне, и обновленный Платини, полуорганизатор игры, «полузабивальщик» уже стал утверждать свою личность.

Тогда, во время нашего коллективного восхождения, я отработал до совершенства технику исполнения штрафных ударов. Это было оружие, на которое еще мало обращали внимания. Однако сколько же штрафных назначается в матчах из-за элементарных ошибок противника! Я не говорю уже о тех робких арбитрах, которые боятся назначить пенальти и превращают его в обычный штрафной удар.

Ни один штрафной удар, как бы отлично вы его ни пробили, никогда, конечно, не заменит собой пенальти, но, так как штрафные в последнее время сыпятся как из рога изобилия, нужно уметь пользоваться этим для забивания голов.

И опять же мой отец Альдо помог мне овладеть этим тонким искусством.

Трудность исполнения штрафного удара, несомненно, заключена в защите противника, которая «теоретически» должна находиться на расстоянии девяти метров. Это – по сути дела – настоящая живая стена, даже крепостной вал.

Исходя из общего принципа, что стандартный рост защитника-180 сантиметров, а верхняя штанга находится на высоте 2 метра 10 сантиметров от земли, нужно уметь исхитриться и отыскать способ преодоления такого препятствия, чтобы направить мяч в ворота, пытаясь при этом усыпить бдительность стража ворот.