Жизнь как полёт. Летопись военного летчика

Раскинулось над нами плато Путорана.
И небо манит вдаль бездонной синевы.
Шайтан-гора глядит на нас лицом шамана,
И Ламы зеркало показывает жизни сны.
Разлито золото у лиственниц безмолвных.
Ручьи журчат, и скалы плачут на века.
Брусничные поля лишь ветер щекотит холодный,
Багульник царственный качает на камнях.
Здесь в Сердце мира, Красота России
Тиха, скромна и глубока,
Своей Любовью Землю обнимает
Лелеет Радость в душах детских, что растут пока.
И не страшны ей льды Таймыра —
В ней вечны Сила и Любовь.
Полощет ночью небо зеленью эфира,
И ангелы танцуют хороводы вновь.
Кто видел это Чудо Света,
Того Душа летит с восторгом в высь!
Навечно в Сердце теплота разлита эта
И каждый новый вздох рождает Жизни мысль.

Введение в авиационную круговерть

Опережая повествование, хочу сказать: вот этой теме не может быть конца. По крайней мере до тех пор, пока будет существовать авиация и есть люди, живущие в ней. Ибо эта терминология – фразеология возникает в одну секунду. И потом она передается как устный авиационный фольклор. На ней воспитываются поколения, и она разрастается, как снежный ком. А главное, ее любовно хранят. И если даже генерал вдруг выдаст тираду, которую когда-то говорил его летчик-инструктор, то его высшие начальники (конечно же – летные) и его подчиненные простят ему все земные прегрешения за то, что он свой, наш, он помнит. Каждая секунда летного бытия создает свои неповторимые картинки.

Слушайте! Кировоград. Аэродром постоянного базирования одного из боевых авиационных полков воздушной армии. Умань – аэродром постоянного базирования нашего учебного полка четырех эскадрильного состава Черниговского училища этой же армии. Из-за тесноты воздушного пространства для обучения курсантов, как правило, две авиаэскадрильи (АЭ) учебного полка перелетали на так называемые лагерные аэродромы, где проводили учебно-летную подготовку курсантов до глубокой осени.

Вторая и третья АЭ Уманского полка сидят с этой целью в Кировограде. Во второй АЭ (моей) служит командиром звена майор Юрий Михайлович Виноградов. В третьей – тоже майор В.П. Голышевский. Мы, лейтенанты, конечно же, еще желторотые. Правда, нам уже доверяют обучение курсантов. Третья АЭ улетает на александрийском (г. Александрия) Ми-6 на побывку домой, в Умань. Надо отметить: то ли Голышевский, то ли Виноградов родился на один день раньше, но звание лейтенанта получил раньше тот, кто родился позже. По этому поводу они постоянно друг друга подначивали и хохмили, мол, кто старше: по возрасту – один, по военной линии – другой. Мы же, затаив дыхание, следим за каждым их шагом и словом. Это величайшая и бесплатная учеба, да еще удовольствие и средство эмоциональной разрядки. Итак, 3-я АЭ улетает в Умань. Голышевский: «Юра! Что передать Райке?» Виноградов (а мы же «секём»!), оглянувшись вокруг, поднимает валявшийся сук дерева: «На, вот, передай палку!» Голышевский забирает ее и улетает. Мы «в непонятках». Через неделю летит наша – 2-я, АЭ. После выходных возвращаемся обратно. Михалыч рассказывает. Жена Рая ему говорит: «Приходил Голышевский и от тебя передал мне палку. Вон стоит у двери!!!» И сам хохочет до упаду.

Кстати, о Ми-6. В процессе полета на нем ощущалась приличная тряска, которая сказывалась на радиообмене, а если ларингофоны хотя бы чуть-чуть были ослаблены, то вообще, как говорится, трубец.