Жизнь как притча

К тому времени Гриша уже год с интересом поглядывал на церковное художество. Несложно догадаться, что именно в «комарово» и записался наш герой. Более того, за неделю до отъезда он растворился в Гугле, выискивая всё, что мировая паутина могла сообщить об истории и иконографии этих земель. В разгар поисков ему встретилось выражение «Северная Фиваида». Фиваида? Гришино любопытство поползло вниз по карте, в славные земли египетские, в пустыни Фиванскую и Нитрийскую, места поселения первых христианских подвижников, но…

Как быстро летит время! Едва Григорий сделал шажок вослед первохристианскому восточному монашеству, едва обнаружил, что всюду в местах своего возникновения иноческая жизнь оставляла невероятные по художественному откровению иконографические следы, – наступило время отъезда.

Покидав в рюкзак кисти, краски, томик «Лествицы», бельё на смену, Гриша простился с матерью и, гонимый жаждой увидеть своими глазами знаменитые фрески Дионисия, отправился в путь.

* * *

Думаю, читателю небезынтересно было бы узнать в подробностях о встрече живописца Григория с богомазами древней Руси. Стать свидетелем, так сказать, их взаимного творческого акта! Увы, передать словами что-то вразумительное о тайном диалоге профессиональных художников через многовековую пропасть истории – затея в высшей степени самонадеянная и безнадёжная. Скажу одно: в Кирилловском музее-монастыре, на своде одной из надвратных церквей, Григорий увидел фреску 17-го века, изображение Пресвятой Богородицы с Божественным Младенцем на руках. Перстосложение Богоматери, непривычное для глаза, воспитанного на натуралистических постановках, поразило Григория. Когда все потянулись к выходу, он всё стоял и, замерев сердцем, вглядывался в красоту жеста Пресвятой Девы. Такого рисования он не знал. Гриша с замиранием сердца вживался в странную пластику изображения, чувствуя, что только так и можно передать любовь к Божественному Сыну. Когда же он прибыл в село Ферапонтово, вошёл с товарищами в собор Рождества Пресвятой Богородицы и оказался «в гуще» фрескок великого русского изографа Дионисия, горячие слёзы сами собой брызнули из его глаз. Чем дольше Григорий всматривался в живопись на стенах, тем более кружилась его голова. Это не было обычным вестибулярным головокружением. Гриша испытывал кружение ума, откликнувшегося на зов неизречённой и абсолютной красоты.

Он ощутил себя в центре огромного небесного миропорядка. Отовсюду (припомнился московский храм) к нему тянулись тысячи невидимых нитей, и каждая из них оставляла на сетчатке его внимательного глаза следок Божественной гармонии!

…Практика пролетела, как один день. Сотни набросков, акварелей и композиционных схем сделал Гриша, пропадая в соборе практически весь световой день. Благо директор музея-заповедника Марина Сергеевна Серебрякова, радуясь его юношескому вдохновению, во всём шла навстречу.

Шаг за шагом из мирского художника-монументалиста Григорий превращался в отшельника-изографа, для которого любая возможность встречи с древним каноническим искусством становилась поистине хлебом насущным.

Господь любовался им. Правда, мзду за Отеческое внимание брал не «по-товарищески», а как с любимого ученика – по всей строгости Божественного распорядка. Но об этом чуть позже.

* * *

Для многих прикосновение к церковным темам является источником елейной радости и сладостного умиления. Как пример, можно привести католическое сусальное Рождество. Однако налёт сахарной перхоти в восприятии Бога говорит как раз о Его неприсутствии. Бог – жертва. Любимцы Бога – прежде всего мученики за веру.

Становление Григория как церковного художника не стало исключением. Господь открывал тайны канонического иконописания и одновременно безжалостно лишал юношу прежних личных привычек и удовольствий. Пришлось юному изографу разворачивать житейскую ладью и приспосабливаться к новым течениям и порогам. Другой на его месте сказал бы: «Мне это надо?». Но Гриша был рад случившемуся. Ведь понесло его по-русски, по-пушкински, наотмашь. Со всей самозабвенной тягой к правде, свойственной глубинному русскому менталитету.

Часть 3