Жизнь как загадка

Валентино зевнул. Простыня спустилась до его талии, и утреннее солнце осветило часть бронзового тела и рельефный пресс.

Он почесал грудь, и Миллер впилась в него глазами. Боже, он и правда казался очень ухоженным!

– Черт. Наверное, это я лунатик, – пробормотал он.

– Не смешно. Это сексуальное домогательство.

Тино лишь закатил глаза:

– Насколько я помню, это ты начала прижиматься ко мне во сне – не наоборот.

– Неправда.

– Думай как хочешь. Но прошлой ночью я проложил между нами ряд подушек, и не я этот ряд разрушил. В любом случае я убрал руку, как только ты попросила. – Он согнул и разогнул ногу под одеялом, и Миллер понадеялась, что действительно причинила ему боль. – Напомни, чтобы я больше не делал для тебя ничего хорошего, – сказал он.

– Ха-ха. Тоже мне, доброе дело. Ты хотел… Хотел…

– Бессовестно тобой воспользоваться? – Его глаза сверкали. – Если бы я хотел этого, то этим бы мы и занимались.

– Мечтай.

– Хочешь проверить, Миллер?

Она не удостоила Тино ответа. С чего бы ей отвечать? Конечно, она не хотела ничего проверять. Она и так знала, насколько сильно влечение.

– Я ни за что не позволю тебе спать на полу. Смирись.

– Отвернись, – приказала Миллер.

Когда он беспрекословно подчинился, она вылезла из постели и надела халат. Не обращая на Тино внимания, Миллер взяла спортивный костюм и направилась в ванную.

– Просто чтобы все прояснить, – остановилась она в дверях. – Наша договоренность не включает секс, и даже если бы включала, ты был бы последним, с кем бы я согласилась переспать.

Он посмотрел на Миллер, словно видел ее насквозь:

– Это ты уже не раз говорила.

Она покачала головой:

– Ты слишком привык делать все по-своему. В этом твоя беда.

Валентино откинул одеяло и встал. На нем были одни лишь низко сидящие трусы, и Миллер поспешно отвела взгляд. Она ужасно разозлилась, когда он засмеялся. Он подошел к ней, и Миллер намеренно посмотрела ему в глаза, чтобы не выдать, насколько сильно поражена его выпирающей мужественностью.

Тино покачал головой:

– Леди, ты перегибаешь палку. Да, моя рука была у тебя на груди, но тот короткий стон, что ты издала перед тем, как твой маленький напряженный мозг включился, дал мне понять, что тебе понравилось. Даже очень.

– Ну, мой маленький напряженный мозг управляет моим телом, а то, что ты услышал, было обычной физиологической реакцией.

Миллер почему-то чувствовала себя задетой, хоть и ужалила его первой. Она ничего не могла сделать. Он заставлял ее чувствовать себя такой… такой эмоциональной!

– Хочешь сказать, ты бы завелась, даже если бы почувствовала руку Тиджея на своей груди?

Миллер сжала губы. Это был риторический вопрос, и оба знали это.

– На твой вопрос невозможно ответить, не раздув твое и без того огромное эго, так что я не буду пытаться.

– Ты только что сделала это.

Миллер развернулась и хлопнула дверью ванной прямо перед его улыбающимся лицом. Он был таким напыщенным и эгоистичным.

Самый невыносимый и самый прекрасный мужчина, с которым она когда-либо встречалась.

Она прислонилась к двери и вздохнула. Неудивительно, что перед номерами в гостиницах выстраиваются толпы девушек, желающих хотя бы мельком увидеть его. Мужчина был просто ходячий секс, и он это знал.

Миллер расстроенно простонала, в ее груди возникло приятное покалывание от воспоминания о недавнем удовольствии. Она надела спортивный костюм. Энергичная пробежка поможет забыть это утро, а потом она повидается с Декстером и Тиджеем.

Сделав успокоительный вздох, Миллер решила игнорировать Валентино. Открыв дверь, она обнаружила, что Тино уже полностью одет.

– Только не говори, что собираешься на пробежку?

Валентино поднял глаза:

– А что, это запрещено законом?

Его глаза тут же осмотрели ее обнаженные ноги, и Миллер почувствовала себя неловко.

Она хотела нагрубить в ответ, но потом передумала. Злиться – не лучший выход, а тем более Тино оказал ей услугу, приехав сюда, пусть и неохотно. Кто она такая, чтобы запрещать ему бегать?

Миллер не нравилось ощущать возбуждение, возникавшее всякий раз, когда она смотрела на Тино. Бороться с собственными чувствами нельзя, поэтому остается только свыкнуться с ними.

– Конечно нет, – сказала она.

– Ты часто бегаешь? – спросил он.

– Пару раз в неделю. А ты? – добавила она.

– Каждое утро, кроме воскресенья.

Ей не хотелось спрашивать, что он делал по воскресеньям. Тино покачал головой, на его губах была озорная улыбка.

– Я устраиваю себе выходной за хорошее поведение.

Нелепость этого заявления заставила ее ухмыльнуться.

– Да, конечно. Уверена, будучи подростком, ты вылезал из окна своей спальни, пока родители спали, и развлекался всю ночь.

– Это у нас называлось учебными вечерами, – с невозмутимым видом произнес он, и Миллер улыбнулась.

Тино весело засмеялся, и она недовольно закусила губу. Ей вовсе не хотелось наслаждаться его компанией, и по тому, как его глаза вдруг потемнели, она поняла, что и Тино не желал этого.

Но между ними была связь, и Миллер это раздражало.

– Сегодня отличная погода. Давай для начала немного потянемся на пляже, – предложил он.

– Нам не стоит бежать вдвоем, – уверенно произнесла Миллер.