Жизнь как загадка

Черт. Он оторвался от Миллер и помедлил, прежде чем убрать ее руки со своей шеи. Она протестующе застонала и медленно открыла подернутые страстью глаза.

– Солнышко, у нас тут гости, – прохрипел он, неровно дыша.

Миллер взглянула на Валентино и с ужасом поняла, что растворилась в поцелуе и совершенно забыла о других гостях.

Никогда раньше ее так не целовали. Щеки горели. Она могла бы заняться сексом с Валентино посреди сада, как какая-нибудь сумасшедшая фанатка.

Не желая останавливаться на тех ощущениях, которые вызвала эта мысль, Миллер выбросила ее из головы и отступила от Тино.

– Декстер… – начала она, пытаясь поспешно собраться с мыслями.

– Ты чего-то хотел, Кэратерс? – вступил Валентино.

Миллер закрыла глаза, услышав этот грубый вопрос, и молила, чтобы земля разверзлась и поглотила ее.

– Хотел сказать Миллер, что Тиджей открыл шампанское в музыкальном зале. Поскольку мы здесь ради того, чтобы добиться сотрудничества с ним, было бы неплохо, если бы она присоединилась.

– Конечно, – пробормотала она.

– Хорошо. Оставлю вас. Приведите себя в порядок, – сухо заключил он.

Декстер был явно разочарован в Миллер, и у него имелись на то причины. Она приехала сюда работать, а не обжиматься по углам с фальшивым парнем.

Внутренний голос подсказал ей, что Валентино добился цели и отвел подозрения Декстера, но Миллер это не интересовало.

Она бы ни за что не прибегла к подобным мерам. Она злилась на Тино, который без разрешения поцеловал ее. Он воспользовался превосходством в росте и силе, чтобы обездвижить ее и доказать свою правоту. И он явно насладился процессом.

«Как и ты», – снова возник внутренний голос, напоминая Миллер о том, как она сплетала свой язык с языком Тино.

Господи, какой кошмар!

Глава 5

Миллер развернула шерстяное одеяло и расстелила его на полу спальни.

– Что ты делаешь?

Она взглянула на Валентино, который стоял, прислонившись к двери ванной, и наблюдал за ней. Его лицо не выражало никаких эмоций. На нем были только расстегнутые черные джинсы.

– Какие-то проблемы с рубашкой? – недовольно поинтересовалась Миллер.

– Всего одна: я не надеваю рубашку, когда собираюсь спать.

Она равнодушно подняла бровь:

– Хорошо, что хотя бы штаны надеваешь.

– Вообще-то нет.

Она отвернулась и взяла с кровати второе одеяло.

Встряхнув его, она постелила одеяло поверх первого.

– Повторяю вопрос: что ты делаешь? – настаивал Тино.

– Расстилаю постель. А на что это похоже?

– Если боишься, что я тут же запрыгну на тебя, поскольку мы одни, можешь быть спокойна: сомневаюсь, что проберусь через эту убивающую всякое возбуждение штуку, которая на тебе надета.

Миллер поднялась и направилась к шкафу, на верхней полке которого видела несколько подушек. Она была рада, что Тони не понравилось ее ночное одеяние, сшитое из пестрых лоскутков. Это был подарок отца, и, хотя швы в некоторых местах уже разошлись, она никогда его не выкинет.

Мысль об отце заставила Миллер вспомнить тот день, когда родители сообщили, что разводятся. Тогда ей было десять, и пока мама с папой спокойно пытались все объяснить, она чувствовала себя совершенно шокированной. Затем мама увезла ее из Квинсленда в Викторию, и мир Миллер превратился из уютного и защищенного в непредсказуемый и холодный.

– Или ты боишься, что не сможешь держать себя в руках после того поцелуя? – спросил он.

Миллер испепелила Тони взглядом и вернулась к своей самодельной постели. Она не собиралась тешить его самолюбие, отвечая на провокационные комментарии.

Он чувствовал, как Миллер ответила на его поцелуй и это до сих пор мучило ее. Теперь она пыталась изобразить, что всего лишь играла на публику, но это было не так.

Стойкий фундамент ее безопасной жизни стал ужасно непрочным, и она не хотела усугублять положение, позволив сексуальному дьяволу, напыщенному гонщику, который считал жизнь игрой, разрушить ее планы на будущее.

Миллер получила хороший урок, когда ее отправили в элитную закрытую школу для девочек, где мнение учениц значило меньше, чем ничего. Подростки были жестокими, но Миллер не хотела расстраивать маму рассказами о том, как тяжело ей приходилось в школе.

– Если ты думаешь, что я стану спать на этом, то ты ошибаешься, солнце, – пробурчал Тино.

Его самоуверенность поражала, и Миллер наблюдала, открыв рот, как он направился к кровати и положил часы на тумбочку.

К счастью, она предвидела такой исход и, взбивая подушки, подумала, как было бы здорово, если бы в его кровати завелись клопы.

– Я очень рада. Во всяком случае, сегодня у нас больше не будет поводов для ссоры.

Тино улыбнулся. Он ничего не мог с собой сделать, его влекло к этой женщине. Может, он превратил Миллер в запретный плод и теперь страдал от собственных фантазий?

Но он не мог проигнорировать вызов. Миллер даже не начала кокетничать, узнав, кто он такой. Для Тино не было ничего проще, чем затащить девушку в постель, но эта особа не только не пыталась соблазнить его, но еще и намеренно ускользала из его объятий!

Нужно держаться от Миллер на расстоянии.