Жизнь, которая не стала моей

Разговор о Дэне и ребенке смыло шампанским, и, хотя мама порой бросала на меня тревожные взгляды, вскоре она уже полностью погрузилась в разговор со Сьюзен о сравнительных достоинствах оперы и драмы.

Они беззаботно болтали, я пыталась следить за их разговором, но в ушах все еще звучали слова матери: требуется полная уверенность. И я поняла наконец, что в моей жизни наступило время, когда я практически ни в чем не могу быть уверена.

Мы продолжили общение за долгим обедом: капеллини с крабом в сливочно-томатном соусе для мамы, салат из киноа для Сьюзен, я выбрала сэндвич с жареной куриной грудкой. Потом я глянула на часы и поняла, что уже без малого три. Нужно было заскочить домой за гитарой, прежде чем встретиться с Эндрю в Квинсе, так что пора выдвигаться, чтобы не опоздать.

– С вами хорошо, – перебила я их дружный щебет, доставая из кошелька две двадцатки и выкладывая их на стол, – но мне пора на работу.

– У тебя вроде отгул, – нахмурилась Сьюзен.

Я покачала головой:

– Есть одно вечернее занятие. Извините.

Мама решительно отодвинула мои деньги: я гостья, угощает она.

– Пошли, милая, – сказала она. – Я провожу тебя до выхода.

Я обняла на прощание Сьюзен, и та сосредоточилась на салате, а мама вышла вместе со мной в гостиничный вестибюль.

– Послушай, милая, сегодня вечером я ужинаю со Сьюзен и ее малышами, завтра утром у меня спа, а в час обед кое с кем из старых друзей. Но завтра вечером мы могли бы поужинать вместе, ты, я и Дэн. Получится?

– Конечно, мам.

Мама положила руки мне на плечи и слегка отодвинулась, чтобы посмотреть прямо в глаза.

– Кейт, – негромко сказала она, – какое бы решение ты ни приняла, оно будет верным, лишь бы ты слушалась своего сердца.

– Спасибо, – пробормотала я.

– Но учти, – продолжала она, – нужно как следует вслушаться в то, что шепчет сердце, только тогда ты поймешь, как тебе поступать.

* * *

По пути в Квинс я размышляла над мамиными словами и в итоге пришла к выводу, что не могу расслышать голос своего сердца, потому что оно обернуто во множество защитных слоев. Я так старалась делать все, что от меня ждут, вернуться на «путь истинный», каким виделся он маме и сестре, что собственный мой внутренний навигатор давно сбился с курса.

В самом начале пятого я торопливо пробежала последние шаги к дверям Святой Анны.

– Извините за опоздание, – сказала я.

Эндрю, как и в прошлый раз, ждал меня у входа, сидя на ступеньках – в джинсах и лилово-серой линялой футболке с вытершимся принтом-смайликом.

– Три минуты не опоздание, – утешил он меня. – Чудесно выглядите сегодня.

– Правда? – Я с сомнением оглядела себя. Хлопчатая светлая рубашка, черные джинсы в обтяжку – переодевалась второпях, заскочив домой после обеда.

– Намного лучше, чем костюм, – сказал он. – Разумеется, исключительно с терапевтической точки зрения.

Не удержавшись от улыбки, я напомнила:

– Так что, идем к Молли и Риэйдже?

– Вообще-то у меня для вас небольшой сюрприз. – Он почесал голову и вдруг спохватился: – Погодите, я только сейчас сообразил: нужно было заранее вам позвонить. Нельзя же вот так организовывать встречу, не предупредив вас, а?

– Встречу с кем?

– Ну, мне не хотелось разбивать вам завтра день, тем более раз мама приехала, – пояснил он. – Вы и так столько делаете для нас! Вот я и надумал: позвонил сегодня кое-кому, кое-что переставил, сейчас Молли и Риэйджу привезут сюда, а потом мы сможем зайти к той другой девочке, про которую я вам говорил. Если вы не против.

– Я только за, – улыбнулась я ему.

– Отлично, – успокоился он. – В следующий раз я непременно предупрежу заранее. Честное слово. Я просто не хотел, чтобы вы тратили на нас слишком много времени.

– Эндрю, да я с радостью. – Это была правда, и я сама удивилась тому, как важны для меня стали эти занятия. – Девочки уже здесь? Пойдем к ним.

Мы переступили порог. Внутри оказалось уютнее, чем я ожидала: детские рисунки в рамках, цветные отпечатки ладошек на стене длинного коридора. За раскрытыми дверями виднелись не стерильные казенные кабинеты, а яркие, нарядные комнаты, в некоторых царил симпатичный живой беспорядок.

– Похоже, тут приятно работать, – сказала я, когда мы свернули в боковой коридор и Эндрю распахнул передо мной дверь.

– Засиживаемся допоздна, и на яхту я вряд ли скоплю, – ухмыльнулся он. – Но здесь я чувствую себя востребованным как нигде.

Он провел меня в конференц-зал, заваленный разноцветными игрушками. Молли и Риэйджа сидели в центре комнаты по краям большого стола, решительно друг друга игнорируя: Молли играла с двумя куклами Барби, а Риэйджа, наклонившись над большим блокнотом, что-то рисовала цветными карандашами. На миг сердце дрогнуло, вспомнилась Ханна и ее наброски, но я поскорее задвинула это воспоминание подальше. Сейчас, когда я нужна этим детям, не время прятаться в мире грез.

– Кейт! – Шейла, сидевшая между девочками, поднялась, подошла к нам и крепко меня обняла. – Очень рада видеть вас снова. А уж как девочки ждали новой встречи!