Жизнь, которую мы потеряли

– Это ты так говоришь. Но я тебя вообще не знаю. И никогда не слышал об этом самом Локвуде. В списке пропавших ты не значишься, и, пока не докопаюсь до истины, я буду держать тебя под своим надзором.

– Ой, я вас умоляю! – Я возмущенно скрестил на груди руки.

– Если твоя история подтвердится, я не собираюсь тебя задерживать, но не могу тебя отпустить до выяснения всех обстоятельств дела.

По крайней мере, он не надел на меня наручники, подумал я. В тесном пространстве заднего сиденья автомобиля я вдруг почувствовал едкий запах, исходящий от полотенец, поролона из диванных подушек и вейдерсов: запах, которого я до этого как-то не замечал. И пока я размышлял, откуда такая вонь, меня вдруг осенило. Я знал человека, способного подтвердить шерифу, что я говорю правду.

– Позвоните Максу Руперту, – сказал я.

– Кому?

– Детективу Максу Руперту. Он из убойного отдела полиции Миннеаполиса. Он все знает про меня и Локвуда. И наверняка за меня поручится.

Шериф взял рацию и попросил диспетчера связаться с детективом Максом Рупертом из Миннеаполиса. Какое-то время мы ехали молча, шериф беспечно посвистывал на переднем сиденье, а я напряженно ждал, когда диспетчер подтвердит ему, что я не сумасшедший и не взломщик. Когда шериф въехал в задние ворота городской тюрьмы, рация ожила и сквозь треск послышался голос женщины-диспетчера, которая сообщила шерифу, что Макса Руперта сегодня нет на работе, но они пытаются с ним связаться. Я уныло повесил голову.

– Прости, – сказал шериф. – Но придется тебя на время запереть.

Он припарковал автомобиль, открыл дверь с моей стороны и надел на меня наручники. После чего провел в приемник, где тюремщик выдал мне оранжевый комбинезон заключенного. Когда за мной закрылась дверь камеры, я, как ни странно, вдруг понял, что вполне доволен жизнью. Я был в тепле, я был в безопасности, и я остался в живых.

Примерно через час пришла медсестра обработать порезы, перевязать глубокие раны и нанести антибактериальную мазь на остальные. У меня пока не восстановилась чувствительность кончиков пальцев рук и ног после обморожения, но она сказала, что это пройдет. После ее ухода я прилег на койку отдохнуть. И моментально провалился в сон.

Разбудил меня звук приглушенных голосов.

– Он выглядит таким умиротворенным. Даже жалко его будить. – Голос показался мне смутно знакомым.

– Мы с превеликим удовольствием продержали бы его здесь еще парочку дней, – послышался другой голос, который, как я сразу понял, принадлежал шерифу.

Я сел на койке, протер заспанные глаза и увидел в дверях камеры детектива Макса Руперта.

– Эй ты, спящий красавец! – воскликнул он. – Мне сказали, что тебе это, возможно, пригодится. – Он швырнул мне фуфайку, куртку и пару зимних ботинок на три размера больше, чем нужно.

– Что вы здесь делаете? – удивился я.

– Да вот, решил подвезти тебя домой, – сказал он. – Нам еще нужно кое-кого поймать.

Он повернулся и ушел с шерифом обратно в диспетчерскую, а я, не теряя времени даром, поспешно переоделся. Десять минут спустя я уже сидел в неприметном патрульном автомобиле Макса Руперта, на сей раз на переднем сиденье. Мы направлялись в Миннеаполис. Солнце спряталось за горизонт, но его меркнущий свет по-прежнему озарял небо на западе. Я рассказал Руперту о том, что произошло. Он меня терпеливо выслушал, хотя шериф наверняка ввел его в курс дела.

– Думаю, он собирался утопить меня в реке, – сказал я.

– Что ж, с этим трудно поспорить, – отозвался Руперт. – Когда я услышал, что ты, словно какой-то сумасшедший горец, вышел из леса, заявив, будто тебя похитил Локвуд, я сразу навел кое-какие справки. Твой автомобиль вчера оштрафовали и отбуксировали. Он был припаркован в Миннеаполисе, на дороге, предназначенной для эвакуации при снежных заносах. Прежде чем направиться сюда, я заехал на штрафстоянку. – Пошарив на заднем сиденье, детектив протянул мне мой рюкзак с сотовым телефоном внутри и ключи от машины. – Вот, лежало в твоем автомобиле.

– А вы, случайно, не находили бумажника и цифрового рекордера?

Руперт покачал головой:

– Нет, но зато мы нашли на заднем сиденье ручной шнек для бурения льда и кувалду. Спорим, они не твои.

– Нет, – подтвердил я.

– Вероятно, он планировал скинуть твое тело в прорубь на реке Сент-Круа. И тогда мы тебя никогда бы не нашли.

– Думаю, он решил, что я умер.

– Скорее всего, – подтвердил Руперт. – При удушении человек теряет сознание из-за отсутствия притока крови к голове, но при этом умирает не сразу. А если учесть, что холодная погода способствовала резкому понижению температуры тела, Локвуд стопроцентно принял тебя за покойника.

– Что было недалеко от истины, – ответил я. – Вы вроде говорили, мою машину нашли на дороге, предназначенной для эвакуации?

– Угу. Припаркована в квартале от автобусной станции, – сообщил Руперт. – Локвуд наверняка уже катит куда-нибудь на автобусе.

– Он что, в бегах?