Жизнь Ленина. Том 1

Поэтому Локкарт расширил контакт с антибольшевистскими силами. Тем не менее, он все еще до некоторой степени верил Кремлю на слово. 17 июля, когда до него дошла весть о том, что императорская семья была расстреляна в Екатеринбурге, он решил, что «встревоженный приближением чехов, начавших открытую войну с большевиками, местный Совет взял закон в свои руки и поступил самовольно». На самом деле, приказ о расстреле был подписан председателем Уральского ВЦИК Белобородовым, который не стал бы действовать, не посоветовавшись с Москвой. Лев Троцкий утверждает в своем дневнике за 1935 год, что он был сторонником открытого суда над императором. Но Свердлов сообщил ему, когда он вернулся в Москву с фронта, что император, императрица, наследник и великие княжны уже расстреляны. «Мы здесь так решили,— сказал Свердлов.— Ильич считает, что нельзя было оставлять белым живое знамя их дела, особенно при теперешней трудной обстановке». В изгнании Троцкий выступил в защиту решения, принятого Лениным, утверждая, что казнь царской семьи нужна была не только для того, чтобы ужаснуть и обескуражить врага, но и чтобы встряхнуть ряды самих большевиков. В интеллигентных кругах партии, наверное, сомневались и качали головой. Но массы рабочих и солдат не сомневались ни минуты, они не поняли и не приняли бы иного решения. Это, по словам Троцкого, Ленин хорошо сознавал. Брюс Локкарт, однако, сообщает о совсем других настроениях: «Должен признаться, что население Москвы приняло эту весть с поразительным равнодушием. Оно относилось с полнейшей апатией ко всему, что прямо не затрагивало его судьбы». Когда люди ведут себя так, как будто их судьба ограничена четырьмя стенами их дома, тираны могут чувствовать себя в безопасности.

Локкарт заметил также, что в ответ на британскую интервенцию на севере «широкие массы русских людей остались совершенно апатичны. Интервенция вообще была ошибкой. Интервенция безнадежно слабыми силами была примером параличных полумер, что при данных обстоятельствах было преступлением. Апологеты этой политики считают, что интервенция предотвратила захват России Германией и отвлекла германские войска с Западного фронта. Но в июне 1918 года России уже не угрожала опасность германского вторжения».

Локкарт все-таки начал снабжать финансами просоюзнически настроенные организации. До этого, пишет он, все такие операции проводились французами. «Теперь, когда мы открыто порвали с большевиками, я внес свой вклад». После ареста у Локкарта, сидевшего на Лубянке, оставалась записная книжка с зашифрованным счетом его расходов. Попросившись в уборную, он спустил в канализацию компрометировавшие его листки на глазах у ничего не подозревавшего часового⁵⁰⁴.

Союзники тратили огромные суммы на борьбу с большевиками и посылали в Россию тысячи солдат. В середине 1918 года советский режим был слабее, чем когда бы то ни было. Почему же эти попытки не увенчались удачей? Главным фактором в этом отношении была всеобщая апатия, разлившаяся в результате неудачной войны, террора и голода (голодные люди редко восстают; в 1917 году русские еще не голодали). Распри в лагере врагов большевизма тоже вели к поражению. Локкарт получил письмо от монархиста генерала Алексеева, находившегося на юге, в котором он писал, что «скорее будет сотрудничать с Лениным и Троцким, чем с Савинковым и Керенским»^{505 506}.

Антибольшевистский лагерь был расколот на десятки враждующих группировок и не мог сконцентрировать силы, чтобы нанести смертельный удар коммунистической системе. Сорок или пятьдесят тысяч чехословаков могли бы взять Москву (удержали ли бы они ее — это другой вопрос). Но их войска были растянуты на тысячи верст, чтобы не потерять связи с Владивостоком. Иностранные экспедиционные силы на севере России тоже не могли приблизиться к Москве или к Петрограду на достаточно короткое расстояние, чтобы нанести удар. Расстояния работали в пользу большевиков, а раскол тормозил дело антибольшевизма.

Несмотря на интервенцию, заговоры, удачные покушения и испуг, охвативший большевиков после ранения Ленина, Советы устояли.

Но для поднятия духа им нужна была победа, которая пришла 10 сентября 1918 года, когда большевики выбили чехов из Казани. И сентября была взята Самара. На другой день — Симбирск, место рождения Ленина. Чехословацкий Легион поредел и отходил обратно в Сибирь. Советы воспрянули духом.

На Казанском фронте Троцкий получил телеграмму: «Приветствую с восторгом блестящую победу Красных Армий. Пусть служит она залогом, что союз рабочих и революционных крестьян разобьет до конца буржуазию и обеспечит победу всемирного социализма. Да здравствует всемирная рабочая революция! Ленин»

Эта телеграмма, посланная вскоре после покушения на жизнь Ленина, означала, что Ленин выздоравливал. Это воодушевляло его сторонников.

21

ВУДРО ВИЛЬСОН И РОССИЯ