Жизнь Ленина. Том 2

Слова «социализм», «коммунизм», «капитализм» и колониализм» — пустые сосуды, в которые один наливает яд, а другой — вино. Это не научные термины и не термины, значение которых остается неизменным. Они зависят от места и времени. Одни вкладывают в понятие социализма интернационализм, свободу, равенство, освобождение от нищеты и эксплуатации, другие — национализм, неравенство, диктатуру, низкую заработную плату, запрещение профессиональных союзов. Некоторые считают, что социализм означает существование социалистических условий, но Ленин считал его «решимостью перейти к социализму». Во многих странах социализм начинается с национализации иностранного капитала. Это, так сказать, Моментальный Социализм, нечто вроде моментального кофе из кофейного порошка. В других странах социализм — синоним государственного капитализма, при котором в руках государства находится весь капитал, вся экономика страны, а значит и все ее население. Гитлер был национал-социалистом. В одной стране социалисты оставили марксизм, сопротивляются национализации и поддерживают «государство благосостояния», т. е. капитализм с высокой заработной платой. В других странах они остались социалистами немарксистского толка и предпочитают ограниченную национализацию, национализм и хорошо развитое социальное обеспечение. Президент одной страны называет себя марксистом, мистически исповедует ислам, ведет себя, как султан, верит в демократию и пытается завоевать расположение местных коммунистов, Москвы и Пеки-на. Другой президент признает, что в свое время флиртовал с идеями Маркса, Энгельса, Ленина, Гитлера, Ганди, Ганнибала и Кромвеля. Премьер-министр одной африканской страны рассказывает, что видел, как белый человек бьет его отца, и это открыло ему глаза на необходимость социализма.

Социализм — весьма разноцветная рубашка.

«...Наша задача,— писал Ленин в 1918 году,— учиться государственному капитализму у немцев, всеми силами перенимать его, не жалеть диктаторских приемов для того, чтобы ускорить это перенимание западничества варварской Русью, не останавливаясь перед варварскими средствами борьбы против варварства».

Сознательное употребление варварских методов в варварской стране может повести только к еще большему варварству. И все это для того, чтобы перенести в Россию государственный капитализм кайзеровской Германии, ничего общего не имевший с марксизмом? Перед октябрем и после него, писал Ленин в 1918 году, он считал государственный капитализм «шагом», «ступенькой» к социализму. «В приведенных рассуждениях 1918 года,— признавал Ленин в 1921 году,— есть ряд ошибок насчет сроков. Сроки оказались дольше, чем предполагалось тогда». Переход от государственного капитализма к социализму задерживается в связи с преобладанием «мелкобуржуазной стихии» — крестьянства, а «военный коммунизм» был вынужден «крайней нуждой, разорением и войной». «Временная мера» военного коммунизма должна быть заменена «известной (хотя бы даже местной) свободой торговли», т. е. «возрождением мелкой буржуазии и капитализма». Государственную, социалистическую промышленность сразу восстановить нельзя, писал Ленин. Оставалась другая возможность:

«Возможно ли сочетание, соединение, совмещение советского государства, диктатуры пролетариата с государственным капитализмом? Конечно, возможно». Что же касается свободы торговли, то «страшного для пролетарской власти тут ничего нет, пока пролетариат твердо держит власть в своих руках, твердо держит в своих руках транспорт и крупную промышленность».

Как-то Анжелика Балабанова сказала Троцкому, что ненавидит нэп. Он возразил, говоря, что цель оправдывает средства¹. Ленин на ее слова о том, что возрождается дух неравенства, ответил: «Вы хорошо знаете, что это необходимо. Иначе России не выдержать».

«Что, если рабочие утратят веру в будущее, в социализм?»

«Конечно,— ответил Ленин тоном в одно и то же время печальным и саркастическим,— если вы можете предложить другой выход...»^{253 254}

Ленину приходилось приноравливать свой социализм к существующим условиям. У Маркса Ленин читал, что вся история (за исключением, как дополнил Энгельс, истории первобытных народов) есть история классовой борьбы. Но нэп проистекал не из борьбы между классами, а из объединенного давления, которое крестьянство и рабочий класс оказывали на советское правительство. Война и преждевременная революция создали в слабо развитой стране резкое противоречие между правительством и трудящимися массами. Ленин вынужден был пойти им навстречу. Марксизм его был податлив: в первую очередь, политика (которую он сводил к экономике), а идеология потом — при возможности. Этим объясняются успехи Ленина — менее гибкий подход привел бы к крушению коммунистического режима.