Жизнь, любовь, страдания

Большая Туча позавидовала, что не она с Ветром повстречалась, и загрустила, стоя на одном месте. Тут ее кто-то обнял, и она удивительно легко полетела. Туча поняла, кто это, и кокетливо сказала:

– Какой же ты проказник, Ветер.

Судьба балует

– Несправедливо все устроено, – возмущался Орел. – Я силен, сижу на самом высоком дереве, сыт, любую пищу сверху вижу. Все прекрасно, только наследники у меня рождаются по одному в год. А возьмем, к примеру, Утку, которая из себя ничего не представляет, живет в болоте, в сырости, комарье кругом, а выводит ежегодно по двенадцать утят, которые кричат от голода, не умолкая. Почему?

Орел подумал и сам себе ответил:

– Наверно, чтобы богатых было меньше. А таких, как Утка, судьба балует.

Бабочка

Кот нежился на солнышке, когда к нему подлетела Белая Бабочка. Он стал с ней играть – нежно подбросил ее одной лапкой, потом перекинул на другую. Бабочке это очень понравилось, она увлеклась, но через минуту Кот вошел в азарт, стал больно тискать ее, выпустил когти…

В этот момент Белая Бабочка подумала, что ей пришел конец. Но тут над Котом закружилась любопытная Красная Бабочка. Он уставился на нее, на миг ослабив когти. Белая Бабочка выпорхнула из его лап и улетела, думая: «Нет, не со всеми можно заигрывать!»

Старый Саквояж

Обшарпанный Саквояж и его Старый Хозяин вошли в вагон.

– Уф! – вздохнул Саквояж и тяжело шлепнулся на пол. – Видно, это моя последняя поездка!

Тут из кармана модного пиджака сидящего рядом соседа выглянула Чековая Книжка и спросила:

– Чего ты так переживаешь?

– Да вот Хозяин мой расстаться со мной не может. Что нажил, всегда с собой возит.

– Мой тоже не хочет со мной расставаться, – продолжила разговор Чековая Книжка, – я ему очень нужна. Всегда берет меня с собой. А ты, Саквояж, вижу, очень богат, если всегда при Хозяине. Он с тобой, видно, счастлив…

Тут послышался голос проводника:

– Следующая станция – «Пансионат»…

Саквояж пошатнулся, слегка приоткрылся, и в нем показалась старая, застиранная рубашка.

Хозяин Саквояжа зашаркал к выходу.

– Был бы ты у моего Хозяина, – важно сказала Чековая Книжка, – носил бы золотишко…

Мама поможет

– Возьми меня с собой, – просит Бутерброд стоящую на столе Бутылку водки.

– Да ты там никому не нужен, – отодвинулась она от него. – Там ждут только меня.

– Ну как же, после тебя закусить надо, не то опьянеешь, – говорит Бутерброд.

– Не обязательно, – отвечает Бутылка. – И так получат удовольствие.

– А потом что? – спросил Бутерброд.

– Потом? – Бутылка замялась, и в конце концов пробулькала: – Потом смотреть на всех противно – разбуянятся, в грязи изваляются и зовут маму, чтобы помогла. Хотя сейчас никого не вижу. Видно, мамы всерьез взялись за воспитание своих отпрысков.

И тут Бутылка на столе радостно звякнула:

– Какое счастье! Я сегодня осталась нераскупоренной! Вот бы всегда так было!

Паровозик

Маленький Паровозик что есть силы мчался по рельсам.

– Куда ты спешишь? – спросил его встречный Поезд.

– К светлому будущему! Вон оно! – и он радостно указал на Солнце.

– Ну и ну-у! – прогудел Поезд и промчался мимо.

А Паровозик настойчиво побежал дальше. Он обежал весь земной шар, но до Солнца так и не добрался. Вернулся домой грустный, усталый, но мудрый, и все, кто его знал, стали называть его не Паровозиком, а уважительно – Паровозом.

Как-то раз стоял он, думая, куда ему отправиться дальше, и увидел новенький Паровозик, который пыхтел, дымил, готовый вот-вот сорваться с места.

– Ты куда собрался? – спросил его Паровоз.

– К светлому будущему! Вон оно! – и Паровозик указал на Солнце.

– Ну-ну-у! – прогудел Паровоз. – Может, ты сможешь добраться до него.

Кабель

Электрический Кабель был силен в напряжении и часто навещал настольную Лампу.

– От твоего прикосновения Я вся горю! – восклицала она.

Затем он шел дальше, к Люстре, которая при встрече с ним загоралась, озаряя весь потолок.

– Зачем тебе еще подруги? – возмущалась Лампа. – Я даю достаточно освещения, другой свет не нужен. Побереги свои силы, любимый мой Кабель!

Скоро напряжение куда-то подевалось, Лампа и Люстра стали меркнуть, светясь вполнакала, а Кабель заменили на новый электрический Провод. От этого Лампе и Люстре лучше не стало. Провод, видно, был бракованный, они светились редко, чаще совсем гасли. В эти часы они вспоминали времена, когда рядом с ними был Кабель, и говорили о нем с теплотой:

– Оставили бы его с нами – мы бы счастливо горели вполнакала…

Молчаливые Стулья

Стулья возмущались:

– Почему наш хозяин – Кресло – после каждого совещания некоторых из нас выкидывает? За что?

Пепельница, не раз присутствовавшая на этих мероприятиях, перемещаясь по столу и знавшая многое не понаслышке, сказала:

– Стул, который скрипит, стараясь, чтобы хозяин обратил на него внимание, он убирает за занудливость. А тех, кто ведет себя тихо и его слушает, оставляет.

И немного помолчав, добавила:

– Кресло говорило, что разговорчивые Стулья надо всегда менять на те, которые молчат.

Штора

Штора закрыла окно.