Жизнь лондонского дна в Викторианскую эпоху. Подлинные истории, рассказанные нищими, ворами и продажными женщинами

Когда мы возобновили наш инспекционный обход, сержант, мысленно подведя итог своим наблюдениям за этой подозрительной троицей, заметил: «Впервые я обнаружил их в Холборне три дня назад, когда дежурил в штатском платье. Я точно еще не знаю, в какую игру они играют, либо крадут собак, либо «делают выборку». Вот как они это делают. Женщина высматривает какого-нибудь простофилю, то есть подвыпившего мужчину или просто какого-нибудь придурка. Затем она останавливает его на улице, заговаривает с ним, обращая особое внимание на его украшения, часы и все такое прочее, и пытается его ограбить. Если он оказывает сопротивление или поднимает шум, то тогда подходит один из ее подручных и либо сбивает его с ног ударом в ухо, либо восклицает: «Чего это вы разговариваете с моей женой?» Вот так делаются такие дела, сэр, так эти ребята проворачивают эти штучки. Вчера я выяснил, где они живут. Это где-то у Барбикана, на Голден-Лейн. Название нехорошее, мерзкое, воровское место. Сегодня вечером за ними следят, хотя они об этом не знают. Я посадил им своего человека на хвост». На улице у этой пивной стояли две женщины. Их одежда являла собой любопытную палитру цветов, как обычно всегда одеваются вульгарные женщины. Их лица были какими-то маслянистыми, в них было что-то еврейское, как будто они изо дня в день питались жареной рыбой и жиром. Сержант хорошо их знал, и они знали его, так как обратились к нему с приветствием. «Одна из этих женщин, — сказал он, — самая ловкая воровка. Я знаю ее двенадцать лет. В первый раз ее задержали за ограбление. Я вам расскажу, как это было. Тогда она была миловидной женщиной — очень симпатичной женщиной — и находилась на содержании мужчины, который в течение какого-то времени давал ей четыре фунта стерлингов в неделю. И она была тихоней, никогда никуда не ходила, не околачивалась в ночных пивных или тому подобных местах. Но она попала в дурную компанию и была задержана за грабеж. Она со своими подельниками затеяла свару в баре, все было спланировано заранее. Они вырубили свет, открыли все краны и украли кошелек, часы и кое-какие другие вещи. Но мы схватили их всех на месте преступления. И вот что странно, одна из воровок умерла на следующий день от последствий выпивки. Все эти женщины большие любительницы поесть, и когда у них заводятся деньги, они начинают постоянно пить и дебоширить. Эта пройдоха выпила столько, что это убило ее».

На углу Друри-Лейн я увидел трех женщин, которые стояли вместе и разговаривали. Они не знали, что такое кринолин, а древность их шляпок и шалей была просто поразительной, при этом долговечность ткани, из которой они были сделаны, казалась в равной степени удивительной. Выражение их лиц было невозмутимым, а кожа не знала мыла и воды. Волосы одной из них имели серебристый оттенок. Они до седых волос оставались проститутками.

От своего спутника я узнал, что эта компания — дешевка; они демонстрируют «стерильность» окрестностей. Они пойдут домой с мужчиной за один шиллинг и считают, что им хорошо платят, тогда как шесть пенсов — это даже слишком большая сумма за временное жилье, которое потребовалось бы для их изменчивой любви.

Их было довольно много вокруг. По большей части они жили в маленьких комнатах за восемнадцать пенсов, два шиллинга и полкроны в неделю, расположенных на узких улочках, тянувшихся от Друри-Лейн.

Мы спустились по Чарльз-стрит, небольшой улице недалеко от паба «Великий Могол». Меня удивило количество чистеньких, респектабельных на вид домов с меблированными комнатами на этой улице, да и почти на каждой улице в окрестностях. Многие из них имели вентиляцию, их клиентами были почтенные ремесленники. Эти дома находятся под надзором полиции, и сержант целиком занят их инспектированием. Визиты сюда наносятся каждый день, и, если парламентский закон, согласно положениям которого им разрешено существовать и которые регулируют их деятельность, нарушается, у них немедленно отбираются лицензии. У некоторых дельцов есть по нескольку таких домов, да к тому же они еще держат магазины, в которых продаются всевозможные товары для их постояльцев.

Обычно на окне гостиной имеются зеленые ставни, на которых иногда можно увидеть надпись: «Комнаты для путешественников, 3 пенса за ночь», или «Комнаты для джентльменов», или «Комнаты для одиноких мужчин». Иногда на белой стене пишут большими черными буквами «Образцовые меблированные комнаты». Есть также несколько небольших магазинчиков, которые держат по соседству торговцы разнообразными товарами для жильцов этих меблированных комнат, где они могут купить на два пенса мяса, хлеба и все остальное по желанию.

На Друри-Лейн и в ее окрестностях есть много разъездных торговцев, и мой информатор уверял меня, что они находят свое занятие весьма прибыльным, так как низшие сословия и рабочие не любят ходить по магазинам и делать покупки. Они неизменно предпочитают покупать то, что им нужно, на улице с тележки или лотка разъездного торговца.