Жизнь мальчишки

Чуть позже, когда костер совсем погас и от него остались только тлеющие красные угольки, сова умолкла, а теплый нежный ветерок принес сладковатый аромат дикой вишни. Мы стали наблюдать за яркими лазурными и золотыми полосами падающих звезд, проносившихся в ночном небе. Но и это шоу скоро закончилось. Мы молча лежали, думая каждый о своем.

Дэви Рэй сказал:

— Послушай, Кори, не расскажешь ли нам какую-нибудь историю?

— Не знаю, — отозвался я. — Что-то ничего не идет в голову.

— Подумай, может, что-нибудь проклюнется, — не унимался Дэви Рэй. — Хорошо, Кори?

— Да, Кори, — подхватил Бен. — Только чтобы не слишком страшно, а то мне опять будут сниться кошмары.

Я немного подумал и начал так:

— Наверно, вы, парни, слышали, что где-то неподалеку был лагерь для пленных немецких фашистов? Недавно отец рассказал мне об этом. Он сказал, что в самой чаще нашего леса был лагерь для нацистов. Там держали самых страшных убийц, какие только бывают на свете. Лагерь находился там, где сейчас авиабаза, которой тогда, конечно, еще не было.

— Ты правду говоришь? — осторожно прошептал Бен.

— Ты просто болван! — почти крикнул Дэви Рэй. — Он же сочиняет прямо с ходу!

— Может, и сочиняю, — ровным голосом отозвался я, — а может, и нет.

Дэви Рэй промолчал.

— И вот однажды, — продолжал я, — в лагере начался пожар, и нескольким фашистам удалось убежать в лес. Они здорово обгорели, их лица превратились в кошмарные маски, но они бросились прямо в лес и…

— Ты, похоже, видел триллер на эту тему? — спросил меня Дэви Рэй.

— Нет, — отозвался я, — мне рассказал отец. Это случилось очень давно, прежде чем мы родились. Фашисты убежали в лес, но держались все вместе. У них был вожак — здоровенный детина по имени Бруно с обожженным лицом, покрытым шрамами. Они нашли пещеру и стали в ней жить, но в лесу не хватало еды на всех, и, когда кто-нибудь из них умирал, они разрезали его тело ножами на части…

— О господи! — выдохнул Бен.

— …и ели, а Бруно всегда брал себе мозги. Он разбивал череп камнем, как грецкий орех, черпал из него мозги горстями и запихивал себе в глотку…

— Меня сейчас вырвет! — прохрипел Дэви Рэй, издав отвратительный звук, и дико захохотал.

Бен засмеялся вместе с ним.

— Прошло довольно много времени, года два, и в пещере остался только Бруно, который сделался еще больше и сильнее, чем раньше, — продолжал рассказывать я. — Но на его лице остались страшные ожоги. Он стал настоящим уродом: один его глаз оказался на лбу, а другой свисал с подбородка.

Последняя моя фраза вызвала новый приступ смеха.

— Так вот, прожив все это время в пещере, питаясь мозгами и мясом своих товарищей-фашистов, Бруно совершенно спятил. Он испытывал постоянный голод, но больше всего желал человеческих мозгов, которые стали для него главным лакомством.

— Просто супер! — выкрикнул Бен.

— Он хотел добыть мозги и мог думать только об этом, — вещал я тем временем своей аудитории, состоявшей из двух друзей. — Он был здоровенным мужиком семи футов ростом, весил три сотни фунтов, и у него был длинный и острый охотничий нож, которым он мог одним махом снести верхушку черепа. Бруно разыскивали целые отряды полиции и армейские подразделения, но так и не сумели поймать. Они нашли лишь лесника, а после — старого самогонщика. У обоих были вскрыты черепа и выедены мозги. Стало понятно, что Бруно подбирается все ближе и ближе к Зефиру.

— И тогда власти вызвали Джеймса Бонда и Бэтмена, чтобы они разобрались с ним! — предположил Дэви Рэй.

— Нет! — мрачно покачал головой я. — Некого было звать на помощь. Там были только полицейские и солдаты. Каждую ночь Бруно бродил по лесу с фонарем и охотничьим ножом, такой уродливый и страшный, что от одного его вида люди застывали на месте, парализованные ужасом, будто перед горгоной Медузой. Тогда он подходил к ним и — вжик! — вскрывал череп и ел мозги, запихивая их прямо себе в глотку!

— Могу поспорить, — хихикнул Бен, — что старина Бруно до сих пор живет в этих лесах и лакомится на ужин человеческими мозгами.

— Нет, это не так, — ответил я, подводя итог своей повести. — Полиция и солдаты в конце концов выследили Бруно и так нашпиговали пулями, что он стал похож на швейцарский сыр. Но охотники до сих пор рассказывают, что иногда видят темными ночами, как кто-то огромный бродит в чаще с фонарем.

Это я произнес особенно тихо и зловеще, леденящим душу шепотом. Никто не засмеялся — ни Дэви Рэй, ни Бен.

— До сих пор призрак Бруно скитается по лесу в поисках жертв, чтобы полакомиться их мозгами. Он водит фонарем из стороны в сторону, и если вы окажетесь рядом — увидите, как сверкает его нож. Главное, не смотрите ему в лицо! — Я предостерегающе поднял палец. — Ведь если человек увидит лицо Бруно, он сходит с ума и ему тоже нестерпимо хочется съесть чьи-нибудь мозги! — проорал я последнее слово и вскочил.

Бен завопил от страха, а Дэви Рэй снова только покатился со смеху.

— Послушай, это совсем не смешно! — обиженно протянул Бен.

— Тебе не стоит бояться встречи со стариной Бруно, — сказал ему Дэви Рэй. — Всем известно, что у тебя нет никаких мозгов, поэтому можешь смело…