Жизнь мальчишки

– Что ты там увидел? – тревожно спросила она.

– Тень, – ответил я.

Прежде чем уехать окончательно, мне хотелось побывать еще в одном месте. Я повел машину по извивам Темпл-стрит в сторону поместья Такстеров, что находится на самом ее верху.

Вот где действительно произошли серьезные перемены.

Часть больших домов оказалась буквально стертой с лица земли. На их месте колыхалась высокая трава.

Но в конце улицы меня ждал новый сюрприз: поместье Такстеров разрослось, выпустив во все стороны, как побеги, флигели. Имение казалось огромным.

«Господи боже мой! – пронеслось у меня в голове. – Значит, Вернон по сию пору живет здесь!» Я въехал в ворота, миновав вместительный плавательный бассейн. В ветвях раскидистого дуба виднелся сооруженный там шалаш. Поместье выглядело ухоженным: земля в отличном состоянии, все новые постройки гармонировали с общим стилем.

Я остановил машину перед парадным входом.

– Просто не могу поверить своим глазам! – сказал я Сэнди. – Я должен узнать, живет ли здесь, как и раньше, Вернон.

Выбравшись из машины, я направился к парадной двери, весь дрожа от возбуждения.

Но прежде чем я успел добраться до двери, я услышал звон колокольчика:динь… динь… динь…

До моих ушей донеслись звуки, набирающие силу, словно приливные волны.

У меня буквально перехватило дыхание.

Потому что через мгновение появились они.

Они гурьбой высыпали наружу через распахнутые двери, словно осы из дыры в потолке нашей церкви в то памятное пасхальное воскресенье. Они мчались ко мне, заливаясь смехом, с пронзительными криками, толкая друг друга. Они неслись ко мне в облаке оглушительного шума.

Множество мальчишек – и белых, и черных.

Они закружились вокруг и обтекли меня, словно я был островком на пути течения их реки. Некоторые устремились к шалашу в ветвях дуба, другие весело носились по ухоженной зеленой лужайке. Я оказался в центре вселенной юности и задора. И тут же заметил табличку на стене рядом с дверями поместья.

«Зефирский приют для мальчиков» – вот что было на ней написано.

Особняк Вернона стал приютом.

Мальчишки продолжали носиться вокруг, бешено выплескивая застоявшуюся энергию в этот великолепный воскресный день. На втором этаже распахнулось окно, из которого выглянула женщина с покрытым морщинами лицом.

– Джеймс Люциус! – выкрикнула она. – Эдвард и Грегори! Немедленно идите сюда! Начинается урок музыки!

На женщине было голубое платье.

Две незнакомые мне пожилые дамы вышли из дверей поместья, чтобы присмотреть за юными сорванцами. Я мысленно пожелал им удачи. Появившийся вслед за ними молодой человек обратился ко мне:

– Чем могу помочь вам, сэр?

– Я раньше жил здесь, в Зефире. – Я был настолько ошеломлен, что едва мог говорить. – Когда же здесь открылся приют?

– В тысяча девятьсот восемьдесят пятом, – ответил молодой человек. – Мистер Вернон Такстер передал этот дом детям.

– Мистер Такстер жив?

– Он покинул город. Мне очень жаль, но у меня нет сведений о его дальнейшей судьбе. – У молодого человека было приятное открытое лицо, светлые волосы и глаза василькового цвета. – Я могу узнать ваше имя?

– Я… – И тут я понял, кто этот молодой человек. – Могу я сначала спросить, как зовут вас?

- Бубба Уиллоу. – Молодой человек улыбнулся, и я увидел черты лица Чили. – Преподобный Бубба Уиллоу.

– Рад познакомиться, – сердечно сказал я.

Мы пожали друг другу руки.

– Я знал вашу мать, мы встречались однажды.

– Мою мать? В самом деле? Так как же вас зовут?

– Кори Маккенсон.

Мое имя не произвело на него никакого впечатления. Я был для Чили всего лишь маленьким корабликом, однажды прошедшим мимо в ночи.

– Как поживает ваша мать?

– О, прекрасно. Она переехала в Сент-Луис и сейчас работает учительницей в шестом классе школы.

– Думаю, ее ученикам повезло.

– Пастор? – проскрипел старческий голос. – Пастор Уиллоу?

Из дверей приюта вышел пожилой темнокожий человек в выцветшем комбинезоне. На его тощей талии висел монтерский пояс с разнообразными молотками, отвертками и загадочными гаечными ключами.

– Пастор, я заделал ту течь в трубе наверху. Теперь погляжу, что там с холодильником.

Глаза старого негра остановились на мне.

– Ого! – воскликнул он. – А я ведь знаю тебя, парень!

Его лицо озарила улыбка, словно яркий день настал после темной ночи.

Мы обнялись под аккомпанемент звяканья инструментов на монтерском поясе.

– Кори Маккенсон! Господи, глазам своим не верю! Неужели это ты?

Мой взгляд обратился к женщине в голубом.

– Да, мэм, это я и есть.

– Господи, господи! Прошу прощения, преподобный!

Но женщина тут же вновь переключила внимание туда, куда и следовало, – на подрастающее поколение мальчишек.

– Джеймс Люциус! Не смей забираться на дерево – ты обязательно свалишься!

– Могу я пригласить вас и вашу семью зайти к нам? – спросил меня преподобный Уиллоу.

– Пожалуйста, мистер Маккенсон, – с улыбкой поддержал его мистер Лайтфут. – Нам есть о чем поболтать.

– На кухне кофе и свежие пончики, – принялся соблазнять меня преподобный. – Миссис Вельвадайн готовит так, что пальчики оближешь!