Жизнь мальчишки. Том 2

— Я только что разговаривал по телефону с дежурным. Когда я сказал, что один из истребителей с базы “Роббинс” уронил на наш город бомбу, знаешь, что он мне ответил? Он сказал, что я, должно быть, съел слишком большой кусок рождественского торта с ромом. После чего он заверил меня, что ничего подобного не может случиться в принципе, потому что ни один из пилотов с авиабазы не может просто так взять и сбросить бомбу на город с гражданскими, случайно или преднамеренно. У них на истребителях летают только надежные и проверенные люди. А под конец он сказал, что если это в самом деле произошло, то их команда саперов все равно в Рождество отдыхает, и поэтому, если бы то, о чем я говорю, действительно случилось, то ему от всей души хочется надеяться, что у властей в городе, на который бомба никак не могла упасть, хватит ума немедленно эвакуировать население, потому что такая бомба, которая, конечно, никак не могла просто так взять и выпасть из бомбового люка истребителя, может взорваться, если рядом с ней упадет спичка! Что ты на это скажешь, Том?

— Он должен понимать, что ты говоришь ему правду, Лютер, потому что ты мэр. Этот парень должен был послать кого-нибудь обезвредить бомбу.

— Может, он и пришлет кого-нибудь, но только вот когда? — спросил в трубку мэр Своуп. — Завтра с утра? Ты сможешь спать, зная, что у твоей головы всю ночь будет тикать адская машина? Нам немедленно нужно вывезти людей из города, Том.

Отец попросил мэра подвезти его до сборного пункта. Потом повесил трубку и объявил мне и маме, что нам придется провести эту ночь у деда Остина и бабушки Элис. Это значило, что через десять минут мы должны сесть в наш пикап и отправиться в Юнион-Таун. Когда ситуация прояснится, он приедет к нам, добавил он. Мама принялась уговаривать отца отправиться с нами; она была также непреклонна, как дождь, преследующий облака. Но отец твердо стоял на своем — он принял решение, а по недавнему опыту мама знала, что спорить в таких ситуациях бесполезно. Поэтому она сказала мне:

— Пойди сложи свою пижаму, Кори. Возьми зубную щетку, захвати пару сменных носков и белье. Мы едем к деду Остину.

— Папа, Зефир взорвется? — спросил я.

— Нет. Мы уезжаем на всякий случай. Скоро с военной базы пришлют кого-нибудь, чтобы обезвредить бомбу, и мы сможем вернуться, — ответил он.

— Том, пожалуйста, будь осторожен, — сказала мама.

— Обещаю тебе. Счастливого Рождества, — улыбнулся он нам.

Мама попыталась улыбнуться в ответ, но у нее это плохо получилось.

— Ты сумасшедший, Том! — сказала она и крепко поцеловала отца.

Чтобы собраться, мне и маме понадобилось десять минут. Сирены гражданской обороны зазывали целых пятнадцать минут подряд: от них по спине бежали мурашки, а на улице замолкали даже настырные собаки. Все жители уже знали о случившемся. Многие семьи отправились в путь, чтобы провести ночь в домах своих друзей и родственников, в других городках или в мотеле “Юнион Пайнс”, что в Юнион-Тауне. Вскоре приехал мэр Своуп, чтобы забрать отца. К тому времени мы с мамой были полностью готовы к отъезду. Прежде чем мы успели выйти за дверь, мне позвонил Бен и торопливо сообщил, что он с родителями едет в Бирмингем к тете и дяде.

— Классная штука, правда? — радостно спросил он. — Знаешь, что я слышал? Говорят, мистеру Моултри раздавило спину и ноги, бомба лежит прямо на нем и он не может даже пошевелиться! Вот это действительно круто, точно?

Я не мог с этим не согласиться. Никто из нас не ожидал, что Рождество обернется чем-то подобным.

— Ну все, мне нужно бежать! Эй, постой… Счастливого Рождества!

— Счастливого Рождества, Бен!

Я повесил трубку. Мама подняла мне воротник, мы уселись в пикап и покатили в гости к деду Остину и бабке Элис. Никогда в жизни я не видел на Десятом шоссе столько машин. Если бы в тот момент зверь из Затерянного Мира решил на нас напасть, то только небеса могли спасти машины, что ползли друг за другом бампер в бампер; однако позади нас зловещей тенью нависала бомба, и люди торопились убраться подальше из города, позабыв о нажитом за столько лет добре.

Зефир, залитый рождественскими огнями, остался позади.

Все, что произошло потом, я узнал позже, потому что, само собой, никак не мог быть свидетелем событий.

Любопытство всегда было отличительной чертой моего отца. Внезапно он понял, что ему просто необходимо увидеть бомбу собственными глазами. Потому, когда дома и улицы Зефира постепенно опустели, он оставил группу добровольцев, с которыми, на случай, если кому-то понадобится помощь, объезжал город, и отправился к дому мистера Моултри.