Жизнь мальчишки

— Да-да, мам я успею. Ты меня только за этим звала? — я понимал, ведь что нет. Она полезла в карманы под кухонным халатом и достала две цветные бумажки.

— Ты уже большой. Вот тебе деньги и иди сходи нам за хлебом. А то к обеду есть нечего. — Я протянул пальцы и впервые в жизни коснулся денег, из-за которых столько шумихи среди взрослых. Я повертел их в руках, они были похожи на обертки от больших конфет или мороженого. Было такое ощущение, что самое вкусное уже съели, а мне оставили лишь эти обертки, — которые они называли деньгами. Неужели на эти обертки мне могут, что-то дать в магазине. Надо будет попробовать им потом предложить мои вкладыши.

— Но я не доделал еще свой велосипед. Мне чуть-чуть осталось. Только…

–..Все, потом доделаешь. Посчитай сам сколько тебе должны дать сдачу, и смотри ее не потеряй. Покажи карманы хоть не дырявые? Не успел их еще порвать? — я вывернул их, и оба оказались дырявые. А я думаю, куда мои орехи и гайки пропадают из них, и почему в комнате все время наступаю на что-то колкое. А я все кота за это журю, мол опять костей мне нанес в комнату.

— Тогда неси в руках и смотри не потеряй. Все идти, дорогу ты знаешь, как раз к обеду должен вернуться. Ни с кем по пути не разговаривай. Туда и обратно! — она махнула рукой в сторону магазина, и закрыла за собой дверь. Из кухни доносился запах свеже-сваренного овощного супа с крапивой, моего любимого.

— Не забудь одеть кепку, а солнечный удар будет! — донеслось уже приглушенно из кухни.

— В кепках только деды ходят, а у меня бейсболка! — с гордостью похлопал я себя по козырьку.

— Ну, именно ее и имела в виду. — Выглянув из окна, сказала удивленно мама.

Я развернулся и побежал по дорожке, не почувствовал ног под собой, ведь хотелось еще успеть вернуться, и доделать велосипед. А уже после обеда поехать на нем на берег проверить свой шалаш. Я так никогда не бегал, мимо проносились дома, на встречу словно реактивные самолеты пролетали машины, иногда собаки открывали свои пасти, будто я утащил у них кость, а во рту стоял сухой колкий воздух от учащенного дыхания. Солнце словно махало мне рукой и кричало: «Быстрее! Догоняй меня!», и мои желания стали обгонять мои ноги, из-за чего я незаметно для самого себя, упал, растянувшись доской на асфальте. Монеты дзинькая и сверкая металлом, рассыпались из кармана и попрятались кто в щели, кто в траву. Мои ладони и колени обожгла шипящая боль, а кожа вокруг них окрасились красной жидкостью. Асфальт сразу стал таким жестким, грубым и чужим, ведь раньше я никогда не прикасался к нему так близко. Жаль велосипед так и не успел доделать, а то ведь к его скоростям давно привык, а бегать уже разучился совсем. Ну вот, теперь точно не то, что его починить не успею, а на мамин обед, и мне опять влетит по полной. Ползая на четвереньках, как собака я собрал восемь холодных монеток, но к сожалению я уже забыл сколько у меня их было. Я подкинул кучку в кулаке, и почувствовал схожий вес, значит все на месте.

Ноги стало стягивать усталостью, и почему в одиночестве путь такой тяжелый. Вот и знакомый порожек магазина, куда я уже не раз ходил с родителями за мороженным, теперь можно и сбавить темп. Вывеска уже давно выгорела на нашем солнце, так же как урна, которая была переполнена. Занавеска виляла волной, намекая на то, что там работает охладитель или ускоритель воздуха. Совсем скоро и я погружу свою запыхавшуюся голову туда, камни перед магазином просто накалились до бела. Когда я отдернул занавеску, то увидел ее в том же платье, она стояла у кассы спиной, и ковырялась в своей детской сумочке. Продавщица со скучающим видом разглядывала мух на потолке, видимо эта сцена длилась уже долга.

— Сейчас. Сейчас. Я найду, я перед выходом все пересчитывала. Наверное закатились в сумочке.

— Девушка у меня клиент пришел, вы мне создаете очередь. Оплачивайте или уходите. — Кивая на меня головой вульгарным голосом сказала продавщица. Я тут же подскочил к прилавку и выпалил как из пушки:

— Я заплачу. — Она подняла глаза на меня, и на дне их сверкнуло «спасибо». — Сколько не хватает? — И я мигом высыпал из кармана монеты, которые со звоном покатились по столу. Она накрыла мою руку своей, и я почувствовал ее тепло, несмотря на то что она была чуть прохладнее меня. В затылок настойчиво дул вентилятор, а внутри летали бабочки от тепла только что коснувшейся кожи. Крошечное прикосновение и такой бескрайний океан приятных волн, мне показалось, что я уже лежал на берегу. Кассирша пододвинула пальцем пару монет к себе, а остальное широкой ладонью отодвинула обратно:

— Это лишнее. Вот твое мороженое, забирай. — Обратилась она к девушке. — А вам что молодой человек? — После чего перевела свой тяжелый и в тоже время желеобразный взгляд на меня. Мне показалось, что она на меня смотрит точно так же безразлично, как на муху, которую только что разглядывала на потолке.

— Мне пакет хлеба. Пожалуйста. — И отодвинул обратно обеими ладонями кучку монет к ней. Она стала считать, подвигая монеты к своему краю стола и сбрасывая их к себе в кулак. Они со звоном падали.