Читаем Жизнь Мухаммеда полностью

О люди! Сатана теряет власть над всяким, молящимся на вашей земле. Но если вы станете поклоняться ему, он будет расставлять вам сети и сделает ничтожным в глазах Бога все ваши деяния – берегитесь же сатаны!

Время принадлежит Богу – так было в день, когда он создал небеса и землю, так есть, и так будет! Число месяцев у Бога – двенадцать, и вставка – увеличение неверия, деяние сатаны!

Ваше право – на жен ваших, и право ваших жен – на вас! Вы вправе требовать, чтобы они не оскверняли ложе ваше и избегали непристойного. Если они не воздержатся – Бог разрешает запирать их и наказывать ударами, но без жестокости! Если они воздержатся – их право требовать, чтобы вы питали их и одевали их с добротой! Будьте снисходительны к поступкам жен ваших – ведь они пленницы ваши, не умеющие обуздывать себя; вы взяли их по закону Господа, вы обладаете ими по слову Господа – слушайте же мои слова, о люди!

О люди! Верующий – брат верующего, и все верующие – братья! Берите же от брата своего только то, что он дает вам, дает по доброй воле, – и не ошибетесь вы! Поняли ли вы слова мои?

– Поняли! – кричали верующие.

– Посланник Бога сказал, – кричал глашатай Мухаммеда, – Бог – свидетель того, что вы поняли!

– О люди! Придерживайтесь того, что я оставляю вам, и вы не ошибетесь! Ясное указание, Книгу Бога, оставляю я вам – внимайте же тому, что я говорю вам! Веруйте: Бог – един, смерть и воскресение – несомненны, и предопределено время, когда восставшие из гробов будут призваны на суд! Веруете ли вы?

– Веруем! – кричали в ответ хаджии… Так или примерно так проповедовал Мухаммед во время хаджа.

Когда солнце опустилось к самому горизонту, хаджии заволновались – они хотели, как встарь, с воплями кинуться к горе Муздалифе, чтобы скорее зажечь костры у ее подножия… Но Мухаммед оставался неподвижным – ему не надо было откровений Аллаха, чтобы видеть в этих воплях по умирающему солнцу языческую мерзость, несовместимую с верой. Он заставил их подождать, пока солнце полностью скрылось за горизонтом, а затем нарочито медленно – никаких оснований спешить не было! – повел их к Муздалифе. То, что хаджии начали кричать, и хлопать в ладоши, и свистеть, его не смущало – пусть теперь кричат сколько душе угодно, солнце-то ведь село…

У Муздалифы паломники разожгли огромные костры и продолжали свои крики. Здесь они привыкли поклоняться Кузаху-громовержцу, повелителю гроз и дождей, оплодотворяющих поля и пастбища. Его вызывали язычники кострами и криками, ударами в бубны и свистом. Исправляя лунный календарь вставками, они приурочивали время великого хаджа к весне, ко дню весеннего равноденствия одновременно это был и праздник солнца. Около того места, где всего лишь два года назад высился идол Кузаха, хотели мусульмане предстать перед Аллахом, но Мухаммед не допустил этого – вся Муздалифа есть место предстояния, объявил он, отсюда надо взывать к Богу: «Здесь я служу тебе, Господи!..» Он не позволил хаджиям дождаться восхода солнца и еще в темноте, восславив Аллаха, повел их в долину Мина.

Хадж, который возглавил Мухаммед, происходил в марте, и чистое поклонение Аллаху невольно связывалось в сознании паломников, лишь недавно принявших ислам, с привычным поклонением солнцу, весне и Кузаху-громовержцу. Но скоро этой мерзости должен был наступить конец – Бог не случайно запретил исправлять лунный календарь, время хаджа будет отныне приходиться на разные времена года, хадж навсегда потеряет связь с язычеством, почитанием солнца и планет. Многие жаловались Мухаммеду, что в летний зной мучительно трудно будет совершать паломничество. «Хадж – это жертва Богу, – отвечал им Мухаммед, – а жертва и не должна быть легкой».

В долине Мина были оставлены только три идола – отныне они стали символами сатаны, которого Исмаил некогда отгонял камнями. И древний обряд бросания камней наполнился новым содержанием – мусульмане отрекались от всякой связи с сатаной, бросая в каждого идола по семи камней, подобранных на склонах Муздалифы. Бросание камней они сопровождали лаббайкой: «Здесь служу тебе, Господи! Здесь я служу тебе!» – ибо Мина тоже была местом предстояния. Жертвоприношения в долине Мина верующие совершали теперь в память об Ибрахиме, который собирался здесь принести в жертву Богу своего сына.

– Вся долина Мина – место жертвоприношения! – объявил Мухаммед, ему важно было отучить мусульман от заклания животных на местах, где недавно стояли идолы, ибо жертвы их принадлежали Аллаху.

После жертвоприношения большинство паломников заканчивали хадж – они брили головы, снимали ихрам и возвращались к обычной жизни.

– Пейте, и ешьте, и наслаждайтесь – так повелел Аллах! – возвестил им Мухаммед; любимый язычниками праздник не таил в себе угрозы чистоте ислама.

Кругом уже были расставлены бесчисленные палатки и шатры, торговцы разложили свои товары, фокусники, поэты и певцы собрались сюда со всей Аравии – знаменитая ярмарка в долине Мина началась. Треть мяса жертвенных животных предназначалась беднякам, все могли есть досыта и веселиться.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное