Жизнь Мухаммеда

Подобные списки новообращенных, которые были составлены арабскими историками, показывают резкое преобладание среди первых мусульман людей сравнительно молодых, нередко из очень хороших и зажиточных семей, но лично не достигших серьезных успехов. Вольноотпущенники и рабы составляли незначительное меньшинство, чаще всего они принимали новую веру вместе со своими патронами и лишь очень редко - без их ведома. Женщин отдельно от мужей и отцов в религиозное движение не вовлекали - даже замужние дочери самого Мухаммеда оставались до поры до времени в стороне от ислама. За Мухаммедом последовали, в основном, такие же мелкие торговцы, как и он сам. Все они, по-видимому, чувствовали себя несправедливо обездоленными существовавшим в Мекке социальным строем, каждый из них по своим личным достоинствам был намного выше того положения, которое ему удалось достичь, и этот разрыв между внутренними возможностями личности и ее реальным местом в иерархии общества уже давно стал нестерпимым. Мухаммед был одним из них, и неудивительно, что, пройдя сложный и таинственный путь нравственного очищения, развив в себе дар пророчества, он в конце концов выступил с проповедью, на которую тотчас же и с энтузиазмом откликнулись люди одного с ним круга.

Чем же привлекала их идея единого Бога?

Многочисленные боги и богини олицетворяли унаследованное от древнейших времен разделение людей на изолированные группы - кланы (роды) и племена. Учение о едином Боге разом уничтожало основу такого деления, отвечало давно зародившейся идее общеарабского единства. Замена многобожия верой в единого Бога была выгодна всем, кого стесняли пережитки родового строя, кто рвался на более широкую арену жизненной борьбы.

Всякая вера в той или иной мере предполагает отказ человека от самостоятельного решения проблемы добра и зла. В монотеистических религиях это доведено до предела - человеку не остается никакой свободы выбора между разными представлениями о грехе и добродетели, он должен беспрекословно подчиниться однажды провозглашенным от имени Бога нравственным законам.

Люди, откликнувшиеся на призыв Мухаммеда к единобожию, одновременно навсегда отказывались от своего права самостоятельно, по своему разумению судить о добре и зле, они добровольно отрекались от свободы в пользу полного нравственного и духовного подчинения. Судя по всему, они отрекались от свободы с чувством огромного облегчения, потому что для них эта свобода уже давно была чистейшей фикцией, никакой возможности реализовать права личности у них не было и ничего, кроме мучений и глубокой неудовлетворенности, абстрактная свобода им не давала. Предложенное Мухаммедом решение проблемы добра и зла просто отражало фактическое положение, приводило в соответствие мир реальный и мир идеальный, давало удовлетворительное для того времени обоснование невозможности нравственной свободы.

Нравственные законы, провозглашавшиеся от имени единого всемогущего Бога, были обязательны для каждого, вне зависимости от его богатства, ума, таланта или каких-либо других особенностей. В этом отношении они были сугубо демократичны - свобода отнималась у всех без исключения. Справедливость торжествовала, мучительное и нестерпимое наличие нравственной свободы у ничтожного меньшинства должно было исчезнуть.

Арабы эпохи Мухаммеда в течение многих поколений были лишены не только нравственной свободы, они должны были уже свыкнуться с мыслью, что справедливость в жизни не торжествует и не может торжествовать; добродетель не вознаграждается или вознаграждается недостаточно и не всегда, а зло не наказывается. Всякое учение об установлении полностью справедливой жизни на земле должно было казаться утопией. Учение Мухаммеда о предопределении, о личной ответственности каждого человека перед Богом и бессмертной жизни за гробом, блаженной для добрых и праведных и невыносимо ужасной для злых и порочных, восстанавливало попранную в реальной жизни идею справедливости, оправдывало несовершенство жизни, в какой-то степени успокаивало и утешало.

Из идеи единого Бога прямо вытекало положение о братстве людей: отозвавшиеся на проповедь Мухаммеда становились членами своеобразного религиозного братства, внутри которого отношения, основанные на любви, милосердии и справедливости, считались единственно совместимыми с действительной верой. Признание же единого Бога и отказ от идолопоклонства являлись лишь первым шагом, необходимой предпосылкой перехода к новой жизни, демонстрацией сознательного намерения перестроить себя для этой новой жизни.

Тайной проповедью своей религиозной системы Мухаммед пытался создать общину с автономной нравственностью и моралью, нечто вроде нового клана, призванного разрушить все существующие. Над этой общиной с самого начала маячила старинная и никогда не умиравшая в человечестве мечта о золотом веке родового строя, когда внутри рода господствовал дух коллективизма и взаимопомощи, когда не существовала еще трагическая оторванность людей друг от друга, когда понятия "мы" и "я" почти совпадали.