Жизнь Мухаммеда

За год число последователей Мухаммеда увеличилось приблизительно до сотни, то есть почти удвоилось. Такой рост недавно зародившейся секты можно при желании назвать либо бурным, либо недостаточно быстрым - в зависимости от точки зрения. Противники Мухаммеда, по-видимому, оценивали успех его проповеди как вполне умеренный, обострять обстановку в городе не стремились.

Всякому монотеизму изначально присуще непримиримо враждебное отношение к любым иным религиозным культам. Особенно враждебно монотеизму язычество, из которого он рождается и которое он призван уничтожить. Поэтому мирное отношение Мухаммеда и его сторонников к язычникам могло быть лишь временным тактическим приемом, но никак не политикой, рассчитанной на многие годы. Несмотря на быстрый рост числа своих приверженцев, Мухаммед довольно скоро осознал, что добрососедские отношения с язычниками себя не оправдывают. Успешная контрпропаганда мекканских верхов не оставляла сомнений, что в создавшихся условиях на близкое торжество новой веры рассчитывать не приходится. Обещанная Богом награда, которая ждет верующих не только в загробной жизни, но и в "ближней", земной, становилась весьма проблематичной. Ожидать, что при этом под знамя новой веры соберутся те, кто способен не только молиться и готовить себя к вечному блаженству на небесах, но и самоотверженно бороться за торжество новой эры, Мухаммед не мог. Мир с язычниками угрожал превратить общину мусульман в заурядную секту богоискателей, занятых исключительно вопросами личного спасения, повторяющих в более крупном масштабе путь ханифов - путь, как было очевидно, не ведущий к сокрушению язычества. Кстати, примкнувшие к Мухаммеду ханифы-богоискатели, исходя из прочно сложившихся у них представлений о нравственной и духовной чистоте, настаивали на суровейшем аскетизме и на полном отказе от политической борьбы, так что опасность утраты общиной мусульман присущего ее основателю наступательного духа была реальной.

Мирная обстановка, облегчавшая проповедь новой веры, что до поры до времени было выгодно Мухаммеду, вместе с тем облегчала и его противникам ведение среди мусульман пропаганды, которая расшатывала общину и подрывала непререкаемый авторитет ее главы. Язычники, по свидетельству преданий, помимо многих свойственных им гнусностей еще и постоянно "соблазняли" истинно верующих - естественно, что с этим постоянным "соблазном" было тем тяжелее бороться, чем свободнее осуществлялось общение мусульман и язычников. Мухаммеду так или иначе нужно было оградить своих последователей от опасностей тесного контакта с язычниками, предохранить их от "соблазна". Не случайно поэтому, что к концу первого года после начала открытой проповеди Мухаммед предпринял шаги, которые ни к чему, кроме вражды с курайшитами-идолопоклонниками, привести не могли.

От прославления единого истинного Бога, Аллаха, Мухаммед перешел к прямым нападкам на богов, которых почитали в храме Кааба. Вслед за ним и все мусульмане стали открыто поносить богов, которым поклонялись курайшиты и союзные с ними племена. Помимо богов, существовавший в Мекке строй поддерживался традиционным культом действительных и легендарных предков, символов единства курайшитов, их племенной общности и вместе с тем символов разделения племени на кланы. Естественно, что размежевание с язычниками не могло быть достаточно полным, если бы культ предков оставался неприкосновенным, и Мухаммед стал хулить не только богов, но и предков курайшитов. Это было логично - прославленные предки курайшитов не веровали в Аллаха, после страшного суда, как гнусные грешники, они будут находиться в аду, а потому никакого уважения заслуживать не могут. Для того чтобы идеологическое размежевание с язычниками было полнее, Мухаммед пошел даже на такую крутую меру, как не знающий исключений запрет молиться за язычников:

если ты мусульманин, если ты действительно предал себя Богу, ты не имеешь права молиться даже за своего отца или свою мать, оставшихся или умерших в язычестве, - все они грешники в глазах Бога, причем грешники, для которых нет и не может быть прощения, а потому и молиться за них непростительный грех. Как бы ты ни любил свою мать, молиться за нее ты не имеешь права, если она не мусульманка, ибо твой долг перед Богом выше, чем долг перед отцом и матерью. Никакого нейтралитета быть не может: кто не с Богом - тот против Бога, кто не с нами - тот против нас!

Резкое изменение политики Мухаммеда вызвало в Мекке переполох. Прямые нападки на богов не только оскорбляли религиозные чувства язычников, но и таили в себе угрозу всеобщему благополучию. Храм Кааба с его многочисленными богами был религиозным центром всей Центральной Аравии, который курайшиты бережно хранили и поддерживали, чтобы каждое племя, посещающее мекканские ярмарки, нашло в нем своих почитаемых богов. Терпимость к осквернителям святыни могла плохо сказаться на торговле с кочевниками - торговле, которая служила главным и едва ли не единственным источником существования для большинства мекканцев.