Жизнь Мухаммеда

Решение Мухаммеда выйти сражаться с курайшитами на склонах горы Оход было продиктовано самим Богом; те, кто последовал за пророком, поступили правильно, те, кто остался в самом городе, — лицемеры и вероотступники, геенна огненная не минует их, господь накажет их со всей строгостью, кроме тех из них, которые раскаются, таких Аллах, может быть, простит.

Бог и на этот раз даровал бы победу мусульманам, как он сделал это при Бадре, если бы все из них сражались за веру, из любви к жизни грядущей, если бы они боялись Бога и слушались Мухаммеда. Но когда победа уже клонилась на сторону мусульман, в душах их пробудилась любовь к «ближней жизни», они устремились за добычей, лучники нарушили приказ Мухаммеда не покидать своих позиций, и Аллах наказал мусульман, дав перевес курайшитам. Но милостивый Аллах не допустил полного разгрома мусульман, он простил им их прегрешения. Многих они потеряли, немало получили ран, но ведь и курайшиты пострадали в битве, и их кровь обагрила поле боя.

Поражение при Оходе — испытание, которое послал мусульманам Аллах; он хотел удостовериться в прочности их веры: те, чья вера не пошатнулась, истинно верующие, награда Бога не минет их. Те, чья вера в Мухаммеда пошатнулась, кто поддался сомнению, прислушивается к словам «лицемеров», воочию обнаружили свое неверие, измену делу ислама. Много еще испытаний пошлет Аллах мусульманам, но праведные выдержат их и победят.

Резко осудил Аллах поведение тех, кто бросил раненого пророка на произвол судьбы, и тех, кто в смятении побежал, когда Иблис побудил кого-то крикнуть, что Мухаммед убит.

— Мухаммед — только посланник, до которого были посланники, — разъяснил Аллах. — Разве ж, если он умрет или будет убит, вы обратитесь вспять?

Впервые после Охода, когда Мухаммед увидел, какая паника охватила мусульман при ложном известии о его гибели, счел он нужным в Коране подчеркнуть, что он такой же человек, как и все, что он смертей, что в небесных книгах записан срок и его жизни. Воина идет за веру, а не за пророка! По смерти пророка верующие должны продолжать дело ислама — до полного торжества истинной веры на земле. Что бы ни случилось.

Срок жизни Мухаммеда отмерен, как отмерен срок жизни каждого. «Останься мы в Медине, — говорили „лицемеры“, — и сохранили бы свои жизни». — «Нет! — возражал Мухаммед. — Не сохранили бы, смерть нашла бы вас везде, она бы нашла вас и за стенами домов, трусость никого не спасет. Вы умерли бы как трусы и вероотступники, срок земной жизни не удлинился бы, и в награду бы вы получили адские мучения».

А те, кто вышел на поле боя и пал смертью героев, — разве они убиты? Нет, нельзя считать тех, которые убиты на пути Аллаха, мертвыми.

— Нет, живые! — провозгласил Мухаммед. — Они у Господа своего получают удел, радуясь тому, что даровал им Аллах из своей милости, и ликуют они о тех, которые еще не присоединились к ним, следуя за ними, что нет над ними страха и не будут они опечалены!

Говорят, что Мухаммед объяснял, что души умерших за веру немедленно отлетели в райские сады, испытывают полное блаженство. «Чего бы вы еще хотели, слуги мои верные?» — спрашивает их Аллах. Единственное желание блаженных мучеников — вновь возродиться в земной жизни, чтобы еще раз пасть, сражаясь за дело веры… Других желаний у них нет.

В заключение этой серии откровений, последовавших после поражения при Оходе, Аллах заверил мусульман, что победа над язычниками обеспечена, если они не изменят истинной вере и будут повиноваться пророку и посланнику Бога — Мухаммеду.

По-своему Мухаммед был прав — мусульмане могли победить курайшитов в битве при Оходе, если бы все сражались так, как Хамза, Кузман, Али и другие герои, если бы каждый готов был скорее умереть, чем отступить. Даже кавалерия Халида ибн Валида, единственное реальное преимущество курайшитов, в пешем строю сражавшаяся хуже мусульман, была бы в этом случае не столь уж опасной. Отсутствие готовности принести себя в жертву ради общего дела, ради победы ислама, Мухаммед называл недостатком веры. С горечью должен был убедиться пророк, что большинство мусульман сражается не столько за веру, сколько ради добычи, ради прелестей земной жизни.

В битве при Оходе, как и в битве при Бадре, сражались добровольцы, с трудом подчиняющиеся приказаниям пророка, и то самым общим. Дисциплина в бою зависела только от готовности каждого упорно биться с врагом, командиры могли советовать, но не приказывать. Каждый мог бросить битву и убежать ему не угрожала за это смертная казнь, только порицание. В римских легионах, как и в других кадровых армиях, за трусость в бою, за неподчинение приказам командиров безжалостно казнили, дисциплина поддерживалась в значительной степени за счет того, что солдаты боялись своих начальников больше, чем неприятеля. О том, чтобы подобными методами насаждать дисциплину в армии мусульман, не могло быть и речи, арабы были свободными людьми. Только личная заинтересованность в исходе сражения и войны в целом плюс глубокая вера могли сделать мусульман непобедимыми.