Жизнь Мухаммеда

Как бы ни восторгала Мухаммеда красота Джуварийи, новый брачный союз был для него в первую очередь выгодной политической сделкой — глава Бану Мусталик становился его тестем, вражда с этим могущественным племенем, проигравшим сражение, но непокоренным, должна была сама собой прекратиться и смениться тесным союзом, скрепленным родственными связями. Все эти надежды Мухаммеда полностью оправдались. С богатой добычей, заключив военный союз с Бану Мусталик, державшим под своим контролем один из важнейших торговых путей к побережью Средиземного моря, мусульмане направились в Медину.

Поступок Мухаммеда был мудрым и дальновидным, добыча, взятая почти без крови, вполне достаточна, но мусульмане, особенно ансары, чувствовали себя ограбленными — сотни уже поделенных семей, которые по воле Аллаха захватили их десницы, внезапно оказались родственниками пророка, и с ними пришлось расстаться.

На одном из привалов мелкая ссора у водопоя между ансаром и мухаджиром едва не переросла в кровавую стычку — на помощь ансару с оружием в руках устремились мединцы, на выручку мухаджира — переселенцы из Мекки. Мухаджиров было почти в четыре раза меньше, и все же ансары не осмелились пустить в ход оружие.

— Ничего! — успокаивал ансаров Абдаллах ибн Убайя, когда вмешательство пророка заставило возбужденные толпы разойтись. — Мы еще сквитаемся! В Медине мы узнаем, кто сильнее, и, клянусь Аллахом, сильные изгонят слабых!

— Докуда вы будете терпеть? — спрашивал лидер «лицемеров». — Вы позволили мухаджирам захватить свою страну, вы наделили их землей и имуществом, а теперь они командуют вами! Отберем же у них наши земли, и они уйдут из Медины!

Все это ибн Убайя говорил в кругу своих приверженцев, недовольных Мухаммедом, но его мятежные речи тотчас достигли ушей пророка — донес двенадцатилетний подросток, вместе со взрослыми принимавший участие в походе.

— Прикажи Аббаду ибн Бишру немедленно убить Абдаллаха! — посоветовал решительный Омар.

— И люди будут говорить, что пророк убивает своих соратников? — ответил Мухаммед. Что будут «говорить люди», его не так уж и волновало, но он знал, что даже самые преданные исламу ансары продолжают любить Абдаллаха ибн Убайю. И действительно, приближенные к пророку ансары встали на защиту Абдаллаха: мальчик мог и напутать, не разобравшись, о чем беседуют взрослые, убеждали они Мухаммеда, может быть, ничего подобного Абдаллах и не говорил…

Распоряжение убить Абдаллаха ибн Убайю отдано не было. Вместо этого лагерь мусульман, расположившийся на ночлег после утомительного дневного перехода, был поднят по тревоге — пророк приказывал немедленно выступать, и мусульмане не осмелились ослушаться. О такой дисциплинированности язычники, пожалуй, не могли и мечтать.

Всю ночь и начало следующего дня безостановочно шли мусульмане по приказу пророка и только в полдень, измученные и обессиленные, остановились на привал. Но отдых их был коротким — через несколько часов пророк их вновь поднял и повел форсированным маршем в Медину.

Когда войско вернулось домой, все были настолько измотаны, что не могли думать ни о чем, кроме отдыха; Мухаммед мог несколько дней не опасаться козней «лицемеров» — каковы бы ни были намерения Абдаллаха ибн Убайи, поднять измученных ансаров против пророка он был не в силах.

Время и усталость притушили обиды ансаров, и Мухаммед быстро убедился, что большинство их по-прежнему верны ему. Говорят, что к пророку явился старший сын ибн Убайи с предложением убить своего отца, если Мухаммед этого хочет.

— О пророк и посланник Бога! — воскликнул этот верный мусульманин. — Если кто-нибудь по твоему приказу убьет моего отца, долг кровной мести падет на меня, и я этот долг выполню. Если же я сам убью отца, мстить будет некому.

— Видишь? — сказал пророк Омару. — Если бы я тогда убил ибн Убайю, все были бы против меня. Прикажи я сейчас убить его — большая часть мединцев одобрит мой поступок.

И Мухаммед простил своего врага. Но только после того, как гордый лидер «лицемеров» пришел к нему оправдываться, он-де ничего похожего не говорил, клялся ибн Убайя, юный доносчик, в сердце которого Аллах вселил столь похвальную преданность исламу и пророку, немного напутал — не возбуждал он ансаров против пророка, а успокаивал. Именно с этой целью и напоминал он ансарам, что ведь сильные смогут легко изгнать слабых: «сильные» — это верные сторонники пророка, «слабые» — его противники, немногочисленные смутьяны и враги Аллаха.

Бывший глава хазраджитов смирился, он понял, что его судьба всецело в руках пророка, он перестал быть опасным для дела, которому Мухаммед посвятил свою жизнь, — дела ислама. И Мухаммед, готовый безжалостно уничтожить сотни и тысячи врагов, препятствующих распространению истинной веры, милостиво пощадил своего личного врага.