Жизнь на гранях миров

– Там был кто-то большой, высокий, он стоял под деревом. Не прятался, просто стоял. Но когда появился доктор, – я узнал его по походке, а ещё по тому, что только доктор ходит по лагерю ночью, – так вот, он появился, и этот большой ушёл в тень. Его не стало видно. А мой сосед поднял лук. Он хороший лучник и стреляет лучше многих. Я думал: в кого он метит? Не в того ли, что стоит под деревом? Он выстрелил, и доктор упал, и вот тогда я испугался, потому что этот, большой, вытянул руку, а она у него засветилась, и отклонил стрелу.

Лучник вспотел.

– Так почему же ты не бросился к доктору, если видел, что он упал?! – зарычал Адамар.

– Я испугался! Этого, под деревом. Он так на меня глянул! Может, и не на меня, но я уполз в лес и был там всё время. Прости, повелитель, но это – не человек!

– Какая разница, если ты – трус! – Адамар пнул ногой воина. – Ладно, за то, что пришёл, прощаю. Подожди! Почему ты решил, что тот, кто стоял под деревом, отклонил стрелу? Ты что, провидец?!

– Нет, господин. Я – лучник, и знаю, что, стреляя с пятнадцати шагов, невозможно промахнуться!

Игорь лежал очень тихо, прислушиваясь к звукам ночи, и – думал, думал, думал. Эти три дня стали для него настоящим праздником, «воздаянием за перенесённые страдания», – смеялся он. Светлана, это невероятное чудо его жизни, удивляя заботой и лаской, каждую минуту была рядом. Она выпросила на работе неделю в счёт отпуска и теперь не отходила от него, старательно выхаживая и балуя.

– Я стал похож на маленького царька, – говорил Игорь, встречая её утром у порога и помогая снять пальто, – ни о чём не забочусь, не готовлю, не убираю: всё делаешь ты.

– Ты – благодарный пациент, – шутила она и тут же переходила к делу: – Что ты хочешь на завтрак?

Они проводили вместе весь день – и не скучали, не тяготились друг другом. Освободившись от хозяйственных хлопот, она садилась на диван с книгой, уютно поджав под себя ноги, заняв уголок, а он, не желая быть слишком далеко, занимал другой. Читал газеты, проверил счета, навёл порядок в бумагах и всё время краем глаза любовался. «Что за чистые черты, кожа светлая, лёгкая тень от ресниц, шёлковые струнки бровей… Но красота – не в чертах, а вот в этом взгляде, который и умный, и пристальный, и всё время смотрит в меня, будто старается что-то понять. Что, девочка, о чём ты думаешь? Взвешиваешь то же, что и я? Или только ждешь, когда я сделаю первый шаг? Ох, уж этот первый шаг! Может быть, мне просто не хватает легкомыслия юности, когда делая первый шаг, не думаешь о том, куда приведёт тебя второй, и я напрасно мучаю девочку?.. Нет, время легкомыслия миновало, и я слишком хорошо знаю, что значит стоять перед пропастью, когда после первых необдуманных шагов вдруг оказывается, что впереди – пустота и больше некуда идти».

Ночь текла неслышно. Игорь давно перевернул всю постель, смял одеяла, раз десять вставал пить воду и всё не мог уснуть. Отвык спать по ночам. Что там, в мире хасаров? Нашел ли убийцу Адамар? В том, что он будет искать, Игорь не сомневался, но как среди тысяч солдат найти одного, наверняка нанятого кем-то? Как доказать? О том, что может последовать дальше, Игорь не думал: не хотел, сознание бежало от этой мысли, пряталось от неё, перескакивало на что-то другое. До тех пор, пока сам Игорь властно и твёрдо не остановил эту мысль, не вгляделся пристально и безжалостно: хочет ли он, чтобы кто-то был наказан, возможно, казнён? Неважно, – убийца, предатель. Хочет ли он сам, врач, исцеляющий людей, чтобы кто-то погиб? Холодной путиной легла эта мысль на душу. Да, он пострадал и мог быть убит, но не это вопрос, а – как будет жить дальше с сознанием, что кто-то мёртв из-за него?!

Игорь встал. Вот он, момент истины: кто ты таков? Не лги себе, скажи правду, ведь здесь, этой ночью, нет никого, кто бы смотрел тебе в душу. Так что? Хочешь? Или нет? Просто скажи правду.

«Я могу лгать себе самому, но не буду. Хочу, чтобы его наказали, пусть поставят клеймо на лбу, как у них принято с преступниками: жёстко, но действенно. А затем изгонят. Но смерти – нет, не хочу!» Ему вдруг стало легко. Решение принято. Он огляделся: всё вокруг посветлело. Или это рассвет? Но если – рассвет, это значит, что он упустил возможность вмешаться, миры не пропустят его днём, а ведь всё может решиться именно сегодня! Потому что если по какому-то невероятному стечению обстоятельств Адамар нашёл виновных, то единственный человек, который может что-то изменить, остановить руку правителя, – это он сам.

Света вошла и тут же увидела: что-то случилось. Игорь прячет тревогу, за улыбкой – печаль. Взглянула в лицо:

– Ты не спал?

– Не спал.

– Думал о чём-то?

Он несколько мгновений молчал.

– Боюсь. За него, того, кто… – Игорь не договорил, но Света поняла. – Боюсь, что Адамар наломает дров. А остановить его некому, все будут только рады посмотреть на показательную казнь. Я должен всё исправить, немедленно!

Она стала очень серьёзной:

– Тебе нужно подняться. Но как?

– Вот именно, как? Ни разу не был там днём.

– Может быть, принять снотворное?

Он улыбнулся на эту детскую мысль.