Жизнь на кончиках пальцев - 3

— О финансовом старте для нашей будущей семьи и ребенка! — сообщила Мстя, ничуть не смущаясь. — Мой Сереженька теперь унаследует капиталы папочки!

— И тебе его совсем не жалко? Твоего Сереженьку?

— Конечно, жалко! — провозгласила Звездинская. — И я постараюсь его утешить и развеять печаль! Все проблемы исчезают в постели с любимой женщиной, — усмехнулась. — Правда, ты об этом не знаешь. Откуда тебе?

— Ты ему хотя бы позвонила? — поинтересовалась Милочка.

— А вот сейчас тебя выпровожу и позвоню, — ответила беззаботно. — И сразу — домой! Нужно привести себя в порядок и прикупить чего-то вкусненького перед процессом утешения, захихикала, но сразу же нахмурилась: — Ну, чего вытаращилась?! Иди уже! Некогда мне с тобой лясы точить! — взяла лежащий на столе мобильник.

Людмила, поняв, что её выгоняют не только словами, но и действиями, развернулась и пошла к двери.

Придя в свой маленький кабинетик, не зная, чем себя занять и что предпринять, тоже достала телефон и набрала номер Тимура Халфина:

— Истомин умер, — сообщила, едва поздоровавшись. Добавила: — Сергей Васильевич.

— Я знаю, — ответил Тимур. — Еще ночью сообщили, — вздохнул. — Как же не вовремя это случилось.

— О чем ты говоришь?! — Милочка уже не понимала, что за люди её окружают: — Как может смерть быть вовремя или не вовремя?!

— Не кричи, — осадил, не повышая голоса, Халфин. — Слишком многое было завязано на Истомине-старшем. И его смерть может ввергнуть в хаос политическое будущее Южной Пальмиры. Перенаправить его, это будущее, в совершенно другое русло.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — растерялась Людмила. — Разве Сергей Васильевич имел отношение к политике? Ведь ты сейчас об этом?

— Об этом, — неохотно подтвердил Халфин. — И не понимаешь ты многого. Для того чтобы влиять на политику, совершенно не обязательно самому быть политиком.

— Не понимаю, не понимаю, — шептала Милочка.

— Успокойся и займись своими делами, — велел Халфин. — Сейчас не время заморачивать голову проблемами, не имеющими лично к тебе никакого отношения.

— Мы не сможем увидеться несколько дней, — сообщила Людмила.

— Да, конечно, — согласился Тимур. — Если Лена захочет присутствовать на похоронах, сопроводи её, — в голосе любовника звучала не просьба, а приказ.

— Хорошо, — нажала кнопку отбоя.

Повертела в руке телефон, попыталась осмыслить состоявшийся только что разговор с Тимуром и поняла, что не сможет.

Решила заглянуть в комнату Дианы и Леночки.

После неудачной попытки успокоить и утешить девушек, вернулась в кабинет. Немного позанималась насущными делами, полистала личное дело одной из учениц. Пообедала. Снова вернулась в кабинет. И уже до четырёх пополудни сидела, просто глядя в окно.

В голове и в душе было пусто. Ни мыслей, ни чувств. Словно впала в ступор и плывет по течению.

Облегченно вздохнула, увидев, что настало время вечернего урока, и заспешила в танцкласс.

Людмила Марковна не думала о том, будут ли в танцклассе Диана и Леночка на следующее утро после смерти Истомина-старшего.

Просто не думала.

Решила принять ситуацию, как должное, какой бы она ни оказалась.

А потому, войдя в семь утра в танцкласс и увидев разминающихся у станка Диану и Леночку, сделала вид, что ничего другого и не ожидала.

— Доброе утро, девочки! — обратилась ко всем ученицам сразу. Трижды хлопнула в ладоши: — Начнем урок!

Пошли ли девочки в школу, Людмила так и не узнала. Но вечером к ней подошла Леночка и сообщила:

— Нас завтра не будет.

Милочка сразу поняла причину отсутствия учениц. Спросила:

— Во сколько? И где?

— В десять утра, — ответила девушка. — На втором городском.

— Ты поедешь?

— Конечно!

— Я с вами.

— Не нужно! — замотала головой Леночка. — Мы справимся!

— Не спорь, — возразила. — Так велел твой отец.

— Папка? — удивилась девушка. — А он-то тут при чем?

— Я не знаю, — пожала плечами Людмила. — Просто велел мне быть рядом с тобой.

— Хорошо, — Леночка понимала, что спорить бесполезно. Да и желания особого не было. — Мы поедем прямо на кладбище.

— Я зайду за вами в девять, — сообщила педагог. Спросила: — Как там Диана?

— Не знаю, — прошептала Леночка. — Я её иногда совсем не понимаю.

* * *

Сезон обложных дождей словно ждал сегодняшнего дня чтобы начаться и разгуляться.

Если на протяжении последних пары недель дождик иногда срывался и увлажнял плитку, булыжник и асфальт улиц и тротуаров, то сегодня с утра в воздухе словно повисла сырая взвесь, формирующаяся в капли по мере набухания крохотных воздушных кармашков.

К центральному входу на второе городское кладбище подъезжали машины и автобусы. Наконец, прибыл черный, словно вестник конца всего сущего, мрачный катафалк.

Сергей выбежал из одной машины, за рулем которой сидел бизнес-партнер Истомина-старшего и бросился к Диане, стоявшей рядом с Леночкой и Людмилой Марковной слева от ворот.

— Пойдем, — голос Истомина был хриплым, словно он простыл или накурился до одури. — Здесь недалеко, — взял девушку за руку и увлек за собой. Ни на Леночку, ни на Людмилу он даже не посмотрел.

Глубокая яма, почерневшая от влаги, разинула жадную пасть слева от центральной аллеи.