Жизнь на кончиках пальцев - 3

Людмила Марковна что было сил барабанила во входную дверь жилого корпуса. Кричала:

— Откройте немедленно! Это я! Откройте!

— Кого принесло посреди ночи? — не торопилась отпирать вахтерша.

— Я! Людмила Марковна! Педагог выпускного класса!

В замочной скважине начал проворачиваться ключ.

Дверь приоткрылась на несколько сантиметров.

В щели показался глаз вахтерши.

Тимур рванул дверь на себя, отшвырнул в сторону недоверчивую бабу, помчал по коридору, хорошо помня, где именно расположена комната дочери.

* * *

Диана прикладывала смоченное в воде полотенце ко лбу подруги. Охнула, увидев Халфина. Вздохнула с облегчением, заметив вошедшую следом Людмилу. Укоризненно сжала губы, встретившись взглядом с перепуганной вахтершей.

Тимур шагнул к дочери, наклонился над нею.

— Почему вы не вызвали дежурного педагога? — Милочка обернулась к вахтерше.

— Да почем мне было знать? — глазки бабы забегали из стороны в сторону. — Они, эти дрыгоножки, здоровее нас с вами будут! Эти две скандалистки и так столько неприятностей Мстиславе Борисовне доставили! А ей сейчас нервничать нельзя.

Халфин быстро расстелил одеяло на соседней кровати. Переложил на него дочь. Укутал, словно заворачивал ребенка. Подхватил Леночку на руки.

— Поедешь с нами, — взглянул на Людмилу.

— Спасибо тебе, Диана, — бросил, не глядя на девушку и уже идя к двери.

— Прочь с дороги, ведьма! — вахтершу словно ветром сдуло.

Милочка покачала головой, понимая, что уже завтра утром Звездинской будет доложено о происшествии. Причем, доложено в том свете, который выгоден блюстительнице нравов и порядка в жилом корпусе.

— Постарайся уснуть, Дианочка. Я позвоню завтра утром, — побежала догонять Тимура.

* * *

Врач вышел из комнаты Леночки спустя полтора часа.

— Плевропневмония, — озвучил диагноз. — У девушки был стресс? Сильное переохлаждение?

— И то и другое, — кивнула Милочка, стоящая рядом с Тимуром.

— Вы вовремя среагировали, — врач уже спускался по лестнице.

— Не мы, — произнес Тимур, — её подруга.

— Хорошая у вашей дочери подруга, — улыбнулся врач. Протянул Халфину руку, которую тот пожал: — Я приеду завтра после обеда. Привезу необходимые медикаменты.

— Нам нужно что-то делать? — Милочка, которой не приходилось ухаживать за больными, растеряно смотрела на врача.

— Ничего, — надевал пальто в холе. — Я думаю, девушка будет спать до моего приезда. Если вдруг проснется — теплую воду с лимоном. Всё необходимое я ей уже вколол, — вышел в дождливую ночь и направился к ожидавшему его автомобилю.

— Это я виновата! — Милочка расплакалась, уткнувшись в плечо Тимура.

— Не говори глупости, — обнял любовницу, — в случившемся нет твоей вины.

— Я должна была отговорить Лену от поездки на кладбище! Должна была увезти её пораньше! — не унималась Людмила.

— Ты сейчас о моей дочери говоришь? — попробовал усмехнуться Халфин. — Ну — ну…

Глава четвёртая

Каждый день Людмилы Марковны был похож на предыдущий. И она не сомневалась в том, что следующий будет точно таким же.

Утром Тимур отвозил её в училище. Отвозил сам. Вызывать водителя в шесть утра, да к тому же ежедневно, Халфин нужным не посчитал. Да и сколько там ехать до города? Особенно, если учитывать его метод вождения, к которому, впрочем, Милочка очень быстро привыкла, понимая, что для любовника сегодня время, не просто деньги, а нечто большее.

Бросив на прощание: «До вечера!» — Людмила спешила в танцкласс, где уже разминались ученицы. Увидев обращенные к ней вопрошающие личики, понимая, что Диана вряд ли станет делиться новостями с соученицами, сообщала сразу всем:

— Леночка идет на поправку. Но пока остается дома под наблюдением врача.

Сразу после урока успевала перемолвиться парой слов с Дианой. Вести пространные разговоры в ущерб уроку, а тем более задерживать девушку после него, зная, что той предстоит уйма дел, учитывая плотный график балерин, нельзя. Да и особыми новостями потчевать Диану еще рано.

Милочка радовалась тому, что Звездинская не впала в истерику, узнав, что Лена заболела, не стала метать громы и молнии, угрожая отчислить девушку, нарушившую режим и распорядок училища, а вняла голосу разума, прислушавшись к доводам коллеги.

А основным постулатом в призыве к здравомыслию стала фраза, что у руководства училища могут возникнуть проблемы и не малые, если кто-то прознает, что одна из учениц «умудрилась подхватить» крупозное воспаление лёгких. Начнутся проверки, начнется «шастанье посторонних» по общежитию и танцклассам. Начнется недоумение и непонимание куда делись средства, отпущенные на ремонт и благоустройство комнат, продуваемых насквозь холодным ветром, дующим с моря в осенне-зимний период.

Так что будет лучше, если Халфина выздоровеет дома, под присмотром отца, который пока не намерен устраивать скандал. Но это только в том случае, если Звездинская сама не спровоцирует выяснение отношений и не начнет угрожать девушке отчислением. Потом Лена просто вернется в училище и все забудут о происшествии, как о страшном сне.

Тем более что сейчас Мстиславе есть чем заняться и уж совсем незачем нервничать.