Жизнь на лезвии бритвы. Часть II

А самка на гнезде не думала останавливаться. Раскалив пламенем несколько крупных валунов у гнезда пока они не расплавились, она взмахнула крыльями. Дождь из расплавленной породы накрыл убежище и кипящими кляксами повис на замерцавшем щите, перешедшем в видимый диапазон из-за запредельного перенапряжения. Дамболдор и остальные судьи повскакивали с кресел, собственной магией поддерживая щит. Стадион ревел. Вот оно — ЗРЕЛИЩЕ! Битва на грани. В отличие от судий, мальчишка-четверокурсник небрежно убрал индивидуальный щит, сдержавший лавовый дождь, и простёр вперёд правую руку, с которой сорвался ледяной вихрь, встретившийся на середине пути с пламенной круговертью. Арену заволокло паром, в центре которого мелькали неясные тени и сполохи пламени. Хвосторога совсем вошла в раж, хватая лапами здоровенные комья земли и осыпая ими убежище ненавистного человека. Но что это?! Пар снесло порывом ветра, открыв взору зрителей второго дракона черно-серебристой масти. Откуда он взялся? Данная мысль посетила многих. Дракон и самка на гнезде гневно рычали друг на друга, время от времени посылая в противника длинные языки пламени, от которых треть арены превратилась в кипящее лавовое озеро. Черный пришелец сделал шаг вперед, громадная пасть разверздась, но из неё вырвалось не пламя, а арктическая стужа, остудившая кусок озера перед ногами. Гневно взревев, хвосторога рванула вперед, цепи, удерживающие дракону, натянулись и лопнули. Развернувшись задом к угрозе, обречённая самка, как собака, начала задними лапами швырять во врага кипящую породу, которая, не причиняя ему вреда, пролетала насквозь, ударяясь о сегмент магического щита напротив судейской трибуны. Щит трещал и переливался всеми цветами радуги. Судьи давно скатились с насиженных мест, предпочтя уйти под защиту соседних секторов, заодно подпитывая их щиты. У трибуны остался Дамблдор и Бэгмен, орущий что-то про тактильную иллюзию и высочайшее мастерство координатной привязки чар.

Тут щит в очередной раз замерцал, просел, а хвосторога, отчаявшись отогнать врага от гнезда, применила тактику скунса, выстрелив из-под хвоста пахучими экскрементами, поток жидкого драконьего навоза пролетел через просевший щит, не предназначенный сдерживать обычные биологические компоненты — огонь, магию, камни и прочее — это пожалуйста, а простые экскременты в данный перечень не входили. Комментатора и Дамблдора накрыло с головой. Тут отец коснулся плеча Габриэль, указывая на маленькую арку, через которую на арену выходили чемпионы. У арки, держа в руках золотое яйцо, стоял Гарольд. Взмахнув палочкой, он отменил потрясающе реалистичную тактильную иллюзию черно-серебристого дракона. Рыкнув для приличия, хвосторога вернулась на оставленное гнездо. Габриэль облегчённо выдохнула. Ей было не до ухмыляющегося отца, наблюдавшего, как остальные судьи из волшебных палочек отмывают уделанного в дерьме Дамблдора. Какой афронт!

Часть 8

Запах гари. Повисшее в воздухе предгрозовое напряжение, готовое вот-вот взорваться сонмом убийственных разрядов. Налитые кровью глаза, гневно раздутые ноздри и льющаяся потоком ненависть, направленная на мастерски зачарованную подшивку газет, присланную неизвестным «доброжелателем». Неизвестный не поленился вложить в бумагу побольше магии, защитив поганые бульварные литки от уничтожения.

Обведя бешеным взором уничтоженный кабинет, Дамблдор остановил взгляд на разлетевшимся по углам газетам, со страниц которых его поливали отборным дерьмом. Мордредовы писаки смешали его с этой самой субстанцией, активно потоптавшись по уровню образования, даваемого Хогвартсом. От школы не оставили камня на камне, а имя директора ныне не склонял только ленивый.

«Хогвартс в огне, директор в дерьме!» Стараниями Риты Скитер — это ныне самый популярный слоган не только в кулуарах английского политического бомонда, но и за Каналом, с той лишь разницей, что континенталы говорят об этом открыто. Подлые журнашлюхи всласть потоптались по репутации, со всех сторон обсмаковав «навозный душ» и выставив колдографии с «обделанными» магами на первые полосы газет по обе стороны Ла-Манша. Если о Бегмэне быстро забыли, ну, что взять с этого полосатого переростка с напрочь отбитой бладжером головой, то вторая жертва недержания дракона надолго заняла первые строки «хит-парадов». Потеребив всклоченную бороду грязной рукой, старик резко взмахнул палочкой:

— А-а-а-р-р! — утробный звериный рык, вырвавшийся из его горла, завершился выкриком:

— Адеско файр!

Против дьяволького пламени чары оказались бессильны, газеты занялись огнём, мгновенно осыпавшись пеплом, а плескавшееся в глазах старика безумие сменилось настоящей паникой. Голодное пламя набросилось на остатки обстановки, облизывая пол и шкафы, яростно пожирая страницы старинных фолиантов. В кабинете мгновенно нечем стало дышать, от дыма заслезились глаза, затрескались волосы.

— А-а-а! — неимоверным усилием загнав пламя в присподнюю, откуда оно выбралось, подпаленный старик без сил рухнул на сажу, в которую успел превратиться пол.