Жизнь на скорости света

Не требуется великого полета мысли, чтобы сообразить: если марсианские микробы основаны на ДНК и если мы сможем прочитать их геномную последовательность и передать ее на Землю, то мы сможем и реконструировать их геном. Синтетическая версия марсианского генома может быть затем использована для воссоздания марсианской жизни для подробного изучения – без возни с невероятно сложной логистикой доставки подлинного образца интактным. Мы можем воссоздать марсиан в лаборатории наивысшего уровня защиты – то есть в самой герметичной лаборатории – вместо того, чтобы рисковать, что они упадут в океан или разобьются в Амазонии. Если этот процесс сработает на Марсе, у нас будут новые средства изучения вселенной и сотен тысяч Земель и Сверхземель, которые открывает космический телескоп «Кеплер». Быстрая доставка на них секвенатора, конечно, лежит далеко за пределами современных ракетных технологий – планеты, обращающиеся вокруг красного карлика Глизе 581, находятся «всего лишь» в 22 световых годах от нас, примерно в 1,3×10¹⁴ милях, – но получить оттуда данные по радио можно будет всего за 22 года, и если в этой системе действительно есть развитая жизнь, возможно, она уже широко передает в эфир информацию о последовательностях, как это делали мы в последние десятилетия.

Способность пересылать программы ДНК в виде излучения будет иметь кое-какие интересные последствия. В последнее десятилетие, после того как был секвенирован мой собственный геном, моя программа была распространена в виде электромагнитных волн, разнося мою генетическую информацию далеко за пределы Земли, поскольку эти волны ушли в космос. Теперь моя жизнь несется на них со скоростью света. Есть ли где-то там форма жизни, способная понять инструкции в моем геноме, – это сама по себе неожиданная мысль, которая следует из того вопросика, поставленного Шрёдингером полвека или больше назад.

Тем теплым дублинским вечером, завершая свою Шрёдингеровскую лекцию, я напомнил аудитории о невероятном пути, проделанном наукой с тех пор, как сам Шрёдингер размышлял о природе жизни в своих судьбоносных лекциях. Примерно за семьдесят лет мы продвинулись от незнания природы нашего генетического материала к знанию того, что носитель этой информации – ДНК, раскрыли генетический код, перешли к секвенированию геномов, а теперь уже и к написанию геномов для создания новой жизни. Я едва коснулся заманчивых возможностей, созданных новым знанием и новыми умениями, которые породило доказательство синтезом того, что ДНК – это программа жизни. Мы все еще несемся на могучих волнах, поднятых лекцией Шрёдингера. Трудно представить, куда они вынесут нас в следующие семьдесят лет, но куда бы ни устремилась эта новая эра биологии, я знаю, что путешествие это будет столь же вдохновляющим, сколь и необычайным.

Благодарности

Великий французский физиолог Клод Бернар (1813–1878) отлично написал, что «Искусство – это Я; наука – это Мы». Сегодня это ближе к истине, чем когда-либо раньше. За последние десятилетия у меня было много дерзких научных предприятий, и все они опирались на усилия многих талантливых людей. Изучая белки, а потом читая, переводя и переписывая основную программу жизни, я мог прямо использовать их мудрость, изобретательность и творческую мысль, а косвенно – то, что сделали поколения великих ученых, работавшие до них.

При всем желании я, будучи ограничен объемом, памятью и временем, не смог бы даже перечислить всех, кто прямо или косвенно внес свой вклад в мои исследования, не говоря уж о том, чтобы полностью объяснить, в чем их вклад состоял. Тем не менее я надеюсь, что эта книга даст хоть какое-то представление о том великом, ведущем к прозрениям общем деле, которое мы называем наукой, – в той его части, что посвящена пониманию самых фундаментальных механизмов жизни как таковой.

Точно так же и сама эта книга была бы невозможна без помощи многих людей. И я надеюсь, вы простите меня, если я назову лишь нескольких. Прежде всего это моя жена и мой постоянный товарищ и пиар-агент Хизер Ковальски, которая прошла со мной сквозь многие бурные годы, через необычайные взлеты и болезненные падения. Я сердечно благодарю ее за невероятную поддержку и ободрение. Особо следует упомянуть моих великолепных научных сотрудников, Хэма Смита, Клайда Хатчинсона и Дэна Гибсона. Я всегда мог быть уверен, что в работе они будут усердны, креативны и изобретательны. Также особых благодарностей заслуживает Эрлинг Норрби за его дружбу и долгие разговоры на море о природе жизни. Все они не жалели времени и добрых советов при чтении черновиков этой рукописи. Я также хочу выделить Лизу Бернинг и Мишель Тулл за их неустанные усилия по организации каждого моего дня.

Я хотел бы поблагодарить своего агента Джона Брокмана за его советы и дружбу, а также редактора Рика Кота и его талантливых коллег по издательству Viking: мы все вместе работали над моей биографией «Расшифрованная жизнь», и повторить этот опыт было сплошным удовольствием.